— А я вот почти никуда дальше нашего замка не выезжала, — слабо улыбнулась подруга. — Для меня даже поездка в женскую обитель была волнующим приключением. Надеюсь, не опозорюсь, когда окажусь во дворце.
— Я буду рядом, дорогая, — ласково сказала я, сжимая ее руки. — Главное, постарайся держаться уверенно. Не показывай слабости ни перед кем. Нужно с самого начала показать, что ты королева, а не пленница.
— Это будет трудно, — вздохнула Эльма.
— Ты справишься, я уверена, — я постаралась придать голосу убедительности, чтобы подруга и правда поверила в свои силы.
Могла бы многое порассказать ей о нравах, царящих при дворе Золотых драконов, но не стала. Тогда Эльма окончательно упадет духом. Клубок змей — это, пожалуй, лучшая характеристика. При нашем дворе такого не было. Мать, пока еще была жива, сумела создать вокруг себя такую атмосферу тепла и искренности, что она поневоле передалась и остальным. В нашем дворце не приветствовались интриги, различные козни и распущенность. Тех, кто переходил черту, тут же изгоняли из высшего общества, и это постепенно вошло в обычный порядок вещей. У Золотых же драконов все было не так. Фальшь, лицемерие и затаенная злоба легко угадывались за приторными улыбочками и тоннами лести. Мне глубоко претило все это, но я прекрасно понимала, что не в моих силах изменить такое положение вещей. Я никогда не буду в Дагейне полноправной хозяйкой. Уже хорошо то, что хоть не придется жить здесь постоянно.
— Я так рада, что ты все-таки поселишься во дворце, рядом со мной, — выпалила Эльма, слабо улыбаясь. — Иначе не знаю, чтобы делала.
Я невольно поморщилась. Эта тема вызывала у нас жаркие споры. Лорд Маранас настаивал на том, чтобы я поселилась в его столичном особняке на правах воспитанницы. Кирмунд же не желал со мной расставаться и требовал, чтобы меня разместили во дворце. И даже говорил, что приличия будут соблюдены и в этом случае. Я ведь главная фрейлина королевы, и просто буду с ней рядом. Окончательное решение оставалось за мной, и оба мужчины делали все, чтобы я выбрала то, что кажется правильным именно им.
Кирмунд злился, пытался навязать свою волю силой. Лорд Маранас приводил веские доводы и действовал убеждением. Сильно хотелось насолить королю и послать его к демонам. Но решающим в споре для меня стала просьба Эльмы. Я не могла оставить подругу на растерзание придворной своре в полном одиночестве. И все-таки выбрала дворец. Кирмунд потом ходил с таким самодовольным видом, что сильно хотелось двинуть ему в челюсть. Явно считал, что сумел повлиять на меня. Разубеждать его не стала, утешая себя мыслью, что сама-то знаю правду.
