— Это его первый комплект, Айша, — мягко говорит Кемли. — Все мужчины теряют рассудок, когда их женщина беременна.
— Мне плевать.
— Я поговорю с ним, — говорю я женщинам.
Хотя это очень мило, что Аехако так защищает меня, но и Айша права. Все жители пещеры не должны осторожничать, дожидаясь рождения моего ребенка. Понятия не имею, буду я беременной девять месяцев или двадцать, потому что ша-кхаи вынашивают детей гораздо дольше людей. Как бы то ни было, Аехако должен научиться совладать с собой, и я тоже.
Не только мы здесь живем. Это целая система пещер, полная народу, и они не должны угождать одной беременной женщине.
Поэтому я следую за фыркающей Айшей из пещеры Кемли в заднюю часть Южной пещеры, где расположены хранилища. Конечно же, Химало занимается своим делом в одной из тамошних пещер, отведенной для шкур — обработанных, необработанных, окрашенных и неокрашенных. Он стоит перед натянутой кожей, у его ног стоит чаша с едкой дрянью, и я чувствую вонь этого зелья еще до того, как он появляется в поле моего зрения.
Я широко улыбаюсь, даже несмотря на то, что от этой вони у меня слезятся глаза и сразу проявляется рвотный рефлекс.
— Привет, ребята, что здесь происходит?
Аехако сразу подходит ко мне всем своим большим защищающим телом и размахивающим хвостом. Уголки его обычно улыбающегося рта слегка нахмурены.
— Тебя, Печальные Глаза, здесь не должно быть. Эта вонь расстроит твой желудок.
— Я в полном порядке, — говорю я ему, сохраняя на лице фальшивую радостную улыбку. — Я слышала, вы с Химало поссорились?
Здоровяк позади Аехако встает на ноги. Из всех тех, кто живет в этом племени, мне казалось, что и Химало, и Аехако будут последними в списке воюющих сторон — моя пара, потому что он многое в жизни не воспринимает чересчур серьезно, а Химало потому что, похоже, он всей душой только в искусстве. Он не воин и не охотник, как другие. Он художник и нет ничего более радостного для него, чем возиться с кожей.
Химало улыбается мне легкой улыбкой, и его проникновенные глаза полны извинений.
— Мы не ссорились, — говорит Аехако удивительно жестким голосом. — Я просто предупреждал его, что он не может красить кожу так близко к тебе. — Даже сейчас его большие руки — хотя и нежные — направляют меня к выходу из пещеры, словно он не хочет, чтобы я находился где-либо поблизости с кожевником. — Вообще-то, прошлой ночью ты плохо спала. Пожалуй, тебе следует еще вздремнуть.
Если я вздремну еще разок, я засну от сильнейшей скуки.
