Теней не видно в темноте | страница 3
Шей, не страдавшая излишним любопытством, с радостью бы исполнила просьбу, однако ее взгляд сам собой зацепился за алое пятно, расползшееся по настилу и видневшееся меж мельтешащих сапог, и надпись, выведенную яркими алыми буквами на переборке.
Теней не видно в темноте.
Сердце Шей екнуло. Она еще не видела труп, но уже была уверена, что без убийства здесь не обошлось. Третьего по счету.
Шей зажмурилась. Похоже, зря она сегодня снова не заплела косу. В голове на всякий случай заиграла зацикленная мысль: «Только бы не он. Только бы не Шен…». И вдруг…
— Простите. Разрешите протиснуться. Вот так. Благодарю вас.
В голосе человека, обратившегося к ней, не было ничего необычного, но каким-то непостижимым и почти магическим образом он заставил ее отвлечься от страшных предчувствий.
Подняв взгляд, Шей увидела юношу, несильно моложе ее самой, и застыла. Во-первых, потому что он выглядел так, будто ему самое место на полотне какого-нибудь столичного импрессиониста. А во-вторых… ну, во-вторых, он был слишком красив. Излишне худоват и бледен, возможно, но все равно до крайности смазлив. Что в здешних краях считалось чуть ли не уродством.
Перехватив пристальный взгляд Шей, парень улыбнулся и, тут же будто позабыв о ней, обратился к своему спутнику, почти двухметровой скалой возвышавшемуся у его левого плеча:
— Зря мы сюда прилетели.
Здоровяк, тоже весь в черном, но с жуткой белой маской, целиком скрывавшей лицо, равнодушно ответил:
— Выбора не было.
Красавчик кивнул:
— Знаю. И все же… Не нравится мне, когда эти громадины поблизости.
— То есть труп тебя совсем не беспокоит?
Парень широко улыбнулся:
— Ну-у, к трупам-то я уже привык.
Однако его спутник в маске был настроен менее радужно.
— Идем, — мрачно проговорил он, а потом схватил красавчика за предплечье и поволок в даль по коридору.
Шей вовсе не собиралась подслушивать, но ничего с собой поделать не могла. Странная парочка как будто приворожила ее. Даже мысли о Шене на короткое время выветрились из головы. Нет, так не пойдет. Она дала себе воображаемую пощечину, как делала это прежде, когда мысли на посторонние темы начинали отвлекать от работы, и снова вернулась вниманием к продолжавшей разрастаться, несмотря на все увещевания охраны, толпе. Кто-то нарочито громко и противно шмыгал в углу, некоторые сокрушенно причитали, всхлипывали, уливались слезами, как будто смерть незнакомого человека коснулась непосредственно их. Шей не была циничной сукой, но на подобных лицемеров всегда смотрела с неодобрением. Она знала, как бы они ни убивались и ни прикидывались, что до смерти напуганы случившемся, через полчаса (максимум минут через сорок) все их страхи забудутся и останется лишь удовольствие от со смаком рассказанной сплетни. Мерзость! Кто-то в толпе сказал, будто жертвой фанатиков стала девушка, и Шей незаметно для окружающих с облегчением выдохнула. В этой жизни ее ничто не волновало, кроме Шена и способности оплатить жилье и еду. Что до чувств и обыкновенного сопереживания… пусть с этим живут те, у кого жизнь попроще. Ей же о подобной ерунде заботиться некогда. Тем более, что времени, чтобы отыскать проблемного братца оставалось все меньше.