В Галактике, помимо самого Готты, охотников за головами хватало с лихвой, а потому и конкуренция, особенно когда Империя все крепче закручивала гайки, стала более жесткой. Но основная битва «за хлеб» шла в так называемых охотничьих верхах, а на новичков никто внимания не обращал.
Такси жертвы, вырулив на одну из самых верхних и наименее запруженных магистралей, будто нарочно делало все, чтобы оказаться замеченным. Готта знал, что доступ к «верхушкам» транспортных артерий получала лишь имперская элита, и потому даже не стал пытаться проникнуть туда. С куда большим удовольствием он остался плестись ниже, в самой гуще потока разномастных флаеров, откуда наблюдать было значительно удобней.
О том, к какому из конических небоскребов ДипОкруга Хаззи направлялась, Готта лишь догадывался, однако все равно прикидывал, где лучше всего будет оставить мотофлаер и с безопасного расстояния, никем незамеченным пронаблюдать за тайной встречей. Он и подумать не мог, что преследуемое им такси, сделав изящный финт дюзами, проскочит над ощетинившимся антеннами, будто риоммский еж, куполом Агентства межзвездных отношений и резко возьмет вниз, уносясь прямо к черте Старого Пирея, где со времен колонизации планеты местные жители занимались рыбной ловлей.
Охотник удержался от того, чтобы присвистнуть (да и не умел он, если честно), однако примерно понимал, для чего Хаззи устроила все это представление. Нет, дело было не в том, что она заметила слежку, — такого промаха, даже несмотря на малый опыт, Готта ни за что бы не допустил. Суть дела в том, что дамочка была слишком опытной рыбкой в мутной водице, чтобы оставлять шансы случаю.
Готта рыбу не переносил на физиологическом уровне, но нисколько не осуждал тех, кто ее добывал и ею питался. И все же, приближаясь к насквозь пропахшей пристани рыботорговцев, с трудом удержал содержимое собственного желудка на месте.
Стоило отдать Хаззи должное: никто на Риомме в здравом уме не выбрал бы для тайных встреч место, подобное этому. С некоторых, не самых давних пор Старый Пирей слыл дырой, в которую ни один уважающий себя делец и носу не сунет без крайней на то необходимости. И причиной тому, конечно же, была не мерзопакостная вонь протухших даров океана, с которой не справлялись даже системы фильтрации воздуха, а вполне конкретная группа подростков-головорезов, присвоившая себе кричащее прозвище «Дети Шуота». Готта понятия не имел, что это название значило и чем конкретно занималась банда, но, изучая Риомм, не мог не заметить, что слава о ней шла дурная, притом настолько, что даже местная полиция не лезла на их территорию. И никто толком не знал, почему. То ли неуловимы они были настолько, то ли пользовались безоговорочной поддержкой кого-то из верхов. В любом случае, соваться к ним себе было дороже. Но Хаззи, похоже, ни о каких трудностях, связанных с Детьми Шуота, не подозревала. Иначе просто не объяснить, как ей удалось уболтать таксиста привезти ее сюда. Да еще и после заката.
