Иосиф, в свою очередь, оросил слезами не одну страницу Книги Бытия. Он плакал, увидев после разлуки предавших и продавших его братьев, и снова громко рыдал, открывшись им, и еще раз плакал, обнимая младшего брата Вениамина, и тот тоже «плакал на шее его». И само собой не сдержал Иосиф слез радости, встретив наконец престарелого отца. А в последней главе оплакал он смерть Иакова и опять рыдал, когда перепуганные братья сплели рассказ, будто отец, умирая, заклинал Иосифа простить их.
Книга Исход обошлась практически без слез, если не считать плача младенца Моисея — «и вот, дитя плачет», — оставленного в тростниковом лукошке на нильском берегу. Та же сухость свойственна Книге Левит. В Числах слезы встречаются, но, скажем так, обезличенные: плачут «сыны Израилевы» — кто, мол, накормит их мясом, зачем ушли они из Египта? — а «весь дом Израилев» оплакивает Аарона, брата Моисеева. Во Второзаконии Моисей провозглашает: чтобы стать женой «сына Израиля», плененная женщина должна совершить ритуал очищения, непременная часть которого — плач по своим родителям. А в конце этой книги «сыны Израилевы» уже оплакивают самого Моисея.
После Пятикнижия дело пошло быстрее.
Не обнаружив плачей в Книге Иисуса Навина, я взялся за Книгу Судей. Выяснилось, что и там по разным поводам плачут главным образом безымянные «сыны Израилевы» и лишь в двух случаях слезы текут по щекам вполне определенных живых людей: несчастной дочери Иеффая Галаадитянина, которую отец, обезумев от страстного желания разгромить врагов, приносит в жертву Богу за победу над аммонитянами (я-то по невежеству думал, что к тому времени евреи упразднили человеческие жертвоприношения), и хитрой жены Самсона — семь дней лила она притворные слезы, чтобы выведать у мужа разгадку его байки про мед, добытый из мертвого льва.
В коротенькой Книге Руфи «подняли вопль и плакали» обе снохи Ноемини, не желая расставаться со своей свекровью. Зато в Первой книге Царств я снова нашел плаксивого героя — Давида.
Книга начинается с того, что Анна, будущая мать пророка Самуила, горько плакала по причине бесплодия — «Господь замкнул чрево ее». А далее, с перерывами, идет немалая череда рыданий Давида. Вот он плачет, прощаясь с заветным другом Ионафаном: «...и целовали они друг друга, и плакали оба вместе, но Давид плакал более». А вот Саул, тронутый благородством ставшего врагом Давида, «возвысил... голос свой, и плакал. И сказал Давиду: ты правее меня; ибо ты воздал мне добром, а я воздавал тебе злом». А потом Давид оплакивал вместе со всеми пленение амалекитянами женщин и детей.
