Но в это время последовала очередная команда:
— Эскадрильям перестроиться в змейку звеньев, бомбить по сигналу ведущего.
Полк быстро перестроился. Эскадрильи, как и раньше, летели на своих местах, но их боевые порядки вытянулись в глубину. Теперь легче стало маневрировать. Через минуту подал сигнал капитан Третьяков:
— Усилить наблюдение за воздухом!
Скляренко тотчас предупредил об этом нас с Николаем. Я перезарядил свой пулемет, снял его с предохранителя. Потом ввел все необходимые данные в бомбоприцел. Огляделся вокруг. Погода для бомбометания в самый раз. Сквозь редкие кучевые облака, которые были выше нас, на землю падали яркие лучи солнца, отлично освещая нужные нам ориентиры. Строго выдерживая расчетное время, наша группа подходила к Вильно. Штурман капитан Владимир Шведовский провел полк с большой точностью. Теперь он ведет его в обход города с севера к заданной цели. Медленно тянутся последние минуты. У каждого из нас нервы напряжены до предела. Мелькнула мысль: «А вдруг в заданном районе танков не окажется?!»
— Курс двести двадцать! — скомандовал Шведовский. Командир плавно развернул группу и повел ее на юго-запад. Слева в лучах утреннего солнца как на ладони видан Вильно. На западных и юго-западных окраинах его паши войска ведут ожесточенные бои с противником. Возле вокзала, на многих улицах и площадях вспыхивают взрывы, горят промышленные объекты, жилые дома. Вскоре впереди показалась река Вилейка, а за ней развилка шоссейных дорог, идущих от Вильно на Каунас, Радунь и Алитус.
— Слева по курсу танки! — снова заговорил штурман. — Их очень много!..
Голубенков резко качнул самолет с крыла на крыло, что означало: «Приготовиться к удару!» И в это мгновение словно треснуло небо. Со всех сторон с леденящим душу грохотом вспыхивали огненные шапки разрывов зенитных снарядов. Густо чертили воздух трассы скорострельных «эрликонов». Разноцветные шары, как гирлянды праздничной иллюминации, светлячками поднимались ввысь, убыстряя свой бег, все плотнее и плотнее окутывали самолеты. Потом, мигнув, они мгновенно гасли, оставляя за собой чуть заметную темную полоску.
«Низковато, — с тревогой подумал Голубенков. — Вон как свирепствуют «эрликоны»!
Но было уже поздно — впереди цель! Темные клочья сгоревшей взрывчатки, словно в бешеном танце, метались среди воздушных кораблей. Командир дважды энергично качнул самолет вправо и решил: «Пусть ведомые экипажи немного рассредоточатся».
