— Ты только слушаешь, — напомнила ему. — И да, ты измывался, — настоятельно повторила я и только после этого отняла ладонь от его лица. — Потому что это не то, чего мне хотелось.
Дин изобразил любопытство на лице, не имея возможности сказать и слова.
— Мне хотелось… — Я села прямо и, прикрыв глаза, погрузилась в ту ночь во дворцовой башне. чтобы ты взял меня, как самец берет свою самку. Я хотела, чтобы мы стали ближе, откинув одежду и отдавшись своим инстинктам и желаниям.
Я качнула бедрами и почувствовала растущее напряжение в паху охотника. Не смогла сдержать улыбку, поэтому, слегка откинувшись назад и запрокинув голову, я наслаждалась фактом того, что Дин завелся от моих слов — моя добыча почти готова, но сейчас он приманка для зверя покрупнее, чем тот, на кого направлен его страстный взгляд.
— Ты хочешь меня, — сладким голосом протянула я, выпрямляясь, — а я хочу тебя. И предлагаю забыть о всех бывших, и стать друг для друга настоящими. И давай же насладимся друг другом, пока не родиться отродье, — теперь мой голос понизился до зловещих ноток: — Если ты не знал, то створги не растят своих детей, так что предлагаю после родов проверить насколько она будет самостоятельна. Пусть вырастит без нашей помощи. О, давай посадим ее на цепь, прямо в нашей спальне, и будем сношаться, пока она будет надрывать глотку, ожидая, что мамочка с папочкой ей помогут.
Мои слова, тон голоса и даже взгляд сочились ненавистью к еще не родившемуся существу. Это все шокировало Дина, но он продолжал молча слушать, и лишь заходившие на скулах желваки выдавали его неприязнь. Он не готов согласиться на мое предложение, впрочем, как и я.
— Это отличный способ показать, что она тебе не нужна ни в качестве жены, ни в качестве подстилки, ни в качестве дитя, — более спокойным тоном заговорила я, словно пытаясь переубедить его. — Она хочет тело, давай сделаем ей тело. Я готова работать над поставленной задачей целыми днями и ночами, — уже мурлыкала я, поглаживая Дина по груди. — И даже беременность не повод отказывать в удовольствии покувыркаться с тобой, — Я вновь качнула бедрами, призывая детородный орган отозваться на мои попытки вернутся на возбуждающий лад. — Теперь ты мой человек. Мой. И будешь только со мной. С этой минуты и до последнего моего вздоха. Будешь брать только меня, и делать детей только со мной. Я единственная в твоей жизни, кто ею распоряжается, и чьи прихоти ты будешь выполнять, — уже приказным тоном произнесла я. — И я хочу… — на этом слове все мои внутренности парализовало — ни вдохнуть, не выдохнуть и сердце пропустило положенный по ритму удар.
