Уловив испуг в его взгляде, Матильда лишь отмахнулась:
— Не придумывай невесть чего. Абелию я искала по крови, вот и испачкалась немного.
— Немного? — удивился мужчина.
— Долго искала, — получил он исчерпывающий ответ, после которого и впрямь заподозрил неладное. Если уж старая хозяйка встревожилась до такой степени, что всю себя искромсала, значит, было с чего.
С Филиберта мигом слетела сонливость, и он принялся спешно собираться.
Ровно через десять минут карета, запряженная парой вороных, неслась по ночной дороге в сторону герцогского замка. Матильда, успевшая за короткий срок привести себя в порядок, нервно кусала губы, мысленно подбирая слова, которые помогли бы ей убедить лорда Навье не тянуть время, а отправиться на поиски Абелии, не дожидаясь утра.
И вот наконец впереди показались высокие шпили сторожевых башен. Окованные железом ворота по ночному времени были наглухо закрыты. Однако бдительная стража заметила приближение кареты, и к моменту ее появления у ворот замка из смотрового окошка уже выглядывал дежуривший в эту ночь охранник.
— Кто такие? — спросил он с плохо скрываемым недовольством. Ночные гости по определению не несли с собой ничего хорошего. Лишь проблемы, которых у их лорда и так хватало.
— Матильда Филидор к герцогу с важным известием, касательно его невесты.
Охранник наморщил лоб, припоминая была ли у герцога невеста. Кажется, что — то такое он слышал от тех парней, что сменил вчера на посту. Вроде бы их лорд ездил к одной красотке в Вельеж, а та не будь дурой, потребовала с него клятву, что он на ней женится.
А потом возьми, да и окажись ведьмой.
«Выходит, не врали», — подумал мужчина, но на всякий случай крикнул старшего караула. Пусть начальство само разбирается, кого пускать в замок ночью, а кого гнать взашей. Его дело маленькое, за порядком следить.
Около получаса потребовалось на то, чтобы до герцога наконец дошло известие о прибытии гостьи. Подбирая наряд, Матильда приложила максимум усилий, чтобы выглядеть в глазах герцога и его дворни достойно: меховой палантин, под ним платье простого покроя из очень дорогой ткани, надеваемое в редкие моменты жизни, в тон ему перчатки и шляпка, и еще кожаный ридикюль, чтобы было чем занять руки. Из украшений лишь массивные серьги с крупными изумрудами в цвет ее глаз, да перстень с печатью рода — то немногое, что было надето на ней в тот день, когда она в спешке покидала замок Филидор. Однако и этого оказалось достаточно, чтобы даже охранники на воротах сочли ее знатной дамой.
