Абелия не вернулась ни к ужину, ни даже к ночи. Ее отсутствие настораживало, но не слишком. На то она и ведьма, чтобы стремиться жить в полную силу. В мире столько непознанного, столько всего интересного, что нет ничего удивительного в том, что девочка порой пропадает до самого утра. К тому же, сиди она дома, не отыскала бы себе жениха. Да еще какого. Всем на зависть. За одно только это старшая родственница готова была простить внучке многое.
Матильда Филидор все еще пребывала в приподнятом настроении, а потому не спешила приступать к работе. Зельеварение требовало полной отдачи сил и энергии, а так же абсолютной сосредоточенности на процессе. В то же время, сильные эмоции, не важно положительные они или отрицательные, существенно ослабляли внимание, что могло повлечь за собой весьма неприятные последствия. Именно поэтому, ведьма предпочитала работать ночью, когда никто не мог ей помешать.
Сна не было ни в одном глазу, а заняться Матильде было нечем. Возраст, будь он неладен, накладывал определенные ограничения, лишая ведьму многих радостей жизни. Она уже не могла без урона для репутации совершать безумные поступки. А порой так хотелось хоть на мгновенье окунуться в прошлое. Вновь ощутить себя молодой и дерзкой, способной свести с ума кого угодно.
Какое счастье, что Абелия совсем не похожа на мать. Внучка, будто в исполнение тайных желаний ведьмы, стала точным отражением самой Матильды в молодости. Такая же неугомонная, берущая от жизни все, что та готова ей предложить и даже больше.
Вот только где носит эту несносную девчонку, когда она так нужна? Без ее шумного присутствия в доме и радость не в радость.
Обычно Матильда не опускалась до банальной слежки, позволяя Абелии развивать в себе самостоятельность, при этом строго спрашивая с нее за проступки, если о таковых становилось известно. Однако сегодня был именно такой день, когда можно было легко оправдать нарушение собственных правил.
Поиск объекта проводился по крови. Простенький ритуал не должен был вызвать у многоопытной ведьмы никаких затруднений. Матильда привычно начертила пентаграмму на рабочем столе, расставила по ее углам зажженные свечи, а в самый центр капнула своей крови. После прочтения заклинания от этих капель должны протянуться три нити, по числу живущих носительниц этой крови. Первая, самая отчетливая к самой Матильде, вторая потоньше — к ее дочери и наконец третья, почти прозрачная, но все равно хорошо различимая, к внучке.
