Стараясь двигаться как можно тише, я вернула ступку на стол и, подхватив подол юбки, направилась к двери.
— Ты все же решился на это, Лангор? — донеслось мне в спину. — Неужели ты так и не понял, к чему может привести этот ритуал? Вот увидишь, он погубит нас всех.
Я аж подпрыгнула на месте, больно ударившись темечком о косяк.
Неужели?
Поверить не могу, что мне снова так повезло.
Дело в том, что бабушка не любила рассказывать о прошлом нашей семьи, а особенно о той давней трагедии, что перевернула всю нашу жизнь. Я думала, что так до конца своих дней и останусь в неведении относительно того, как погиб мой отец и почему имя деда у нас под запретом. Правда, как водится, открылась мне неожиданно. И все благодаря тому, что Великая и ужасная Матильда Филидор имела обыкновение разговаривать во сне, а я совершенно случайно стала свидетельницей ее бессознательных бесед со своим почившим супругом.
К сожалению, подобный конфуз с ней случался не часто и длился совсем не долго, но даже тех крупиц информации, что мне удалось собрать за последний год, оказалось достаточно, чтобы загореться идеей выяснить все до конца.
Благодаря этому стремлению, да еще проделкам вредной метлы я и оказалась вчера на болотах, слегка промахнувшись мимо того места, куда направлялась изначально. А собиралась я посетить замок Филидор, принадлежащий моему деду.
Как оказалось, некогда мои предки были очень богаты, да к тому же обладали графским титулом. К слову, бабуля так и осталась графиней Филидор, в отличие от нас с мамой, носящих фамилию Шарбонье, принадлежащую моему отцу и ее мужу. Приютивший нас особняк, так же достался маме в наследство, но бабушка сразу поставила себя здесь хозяйкой, взяв управление домом в свои руки. Я на тот момент была слишком мала, а мама не возражала. Теперь то я понимаю, что у бабули попросту не было выбора, и главной в семье она стала не потому, что старше, а потому что, в отличие от мамы, готова была взять на себя ответственность за всех нас.
Последние семнадцать лет наш род пребывал в безвестности. И пусть мы не нищенствовали, но и лишних денег в нашей семье не водилось. Казалось бы, три сильных ведьмы могли бы с легкостью обеспечить себе безбедное существование. Но только не в нашем случае.
Матушка, как это ни печально признавать, являлась недееспособной. Ей даже варку простейшего зелья нельзя было доверить, без риска получить на выходе редкостную отраву.
Я, будучи неинициированной, могла работать лишь на подхвате у бабушки. На что — то другое моих сил и знаний пока не хватало. И как бы я не стремилась поскорее стать практикующей ведьмой, на все требовалось время.
