— Черт знает что! — ругается наш невоспитанный Хозяин. — Что с лифтом?
— Простите, Александр Юрьевич! — старый инженер качает головой. — Ничего не понимаю. Замер — и все! Сам же и…
— Отмер?! — ехидно спрашивает наш злой и неуправляемый Хозяин, Климов Александр Юрьевич. — Сам?
Хозяин берет чашку кофе, несмотря на то, что тот горячий, выпивает его залпом, словно рюмку водки.
— Рубашку! — приказ для Павлы Борисовны.
— Встречу с Макаровым перенести на час, нет, на два! — распоряжение для Риммы Викторовны.
— Спасибо… Пофистал Даздрасенович, кофе прекрасный! — это открывшему от неожиданности рот Павлу Денисовичу.
— А вы, — нажимая на слово "вы", обращается ко мне Александр Юрьевич, — вы, Нина… Сергеевна Симонова-Райская…
Пока я пытаюсь скрыть удивление тем, что Тостер помнит мое отчество, он заканчивает свои распоряжения. — Вы — уволены! Поскольку я переименовываю это агентство в… "666"!
Вот интересно, он знал, что гексакосиойгексеконтагексафобия — боязнь числа 666, или просто догадался. А может, это его любимое число?!
И он уходит к лестнице вместе с семенящими за ним Риммой Викторовной и Павлой Борисовной.
Все облегченно вздыхают, а Павел Денисович подает и мне чашечку кофе, только с сахаром и мятным сиропом.
— Который раз? — мягко спрашивает Павел Денисович, с огорчением глядя на мой испорченный костюм.
— На этой неделе третий! — радостно сообщаю я, испытывая непреодолимое желание переодеться. — Даже интересно, как будет выкручиваться. Или опять Римме Викторовне поручит?
Разувшись и прилипая к напольной плитке липкими чулками, громко напевая арию Тореодора, я отправляюсь в свои личные комнаты.
— Как дела, Василий? — ласково спрашиваю я своего любимого паука- птицелова. Василий лениво шуршит конечностями и уползает на другой конец аквариума. Обиделся.
— Зря! — искренне сообщаю я ему, иду в душ и кричу из ванной комнаты. — Про арахнофобию я подумала случайно.
Когда я сижу на своей расчудесной кухонке, пью чай и думаю, уезжать ли сегодня домой, в дверь скребется Римма Викторовна.
— Александр Юрьевич велел тебе… — добрая женщина подозрительно кашляет. — Купить ему новую рубашку. Точно такую же. Дал час.
И Римма Викторовна осторожно кладет рубашку Тостера на барный стул.
— Я ему кто? Секретарша? Личный помощник? — вскакиваю я со стула. — Он же меня уволил! Или опять нет?!
— Ну, — Римма Викторовна осторожно пятится к двери, — он передумал тебя увольнять… Он уезжает…
— Он оставит этот… объект в покое и вернется в свой главный офис? — радость победы меня пьянит, как бокал хорошего шампанского. Надо срочно класть бутылку Просекко в холодильник. Какая ирония! Я собираюсь пить за победу над переименованным в Тостер Холодильником охлажденное в холодильнике игристое. Чудесная тавтология! Просто бодрящая и пьянящая!
