Должно быть, он регулярно тренировался в пещере без солнца, судя по напряженным мышцам вокруг меня. Выпуклые бицепсы, мощные плечи, каждый выступ и впадинка четко прослеживались под атласной плотью. Я подняла руку к его груди и погладила твердую грудную клетку, пораженная теплом, которое он источал.
Он пристально смотрел на меня из-под полуопущенных век, и его ухмылка осветила лицо с дьявольским высокомерием.
— Ты думала о том, чтобы заняться со мной сексом.
Мои вены гудели, но я отказывалась питать его эго.
— Не так много, как ты думаешь о сексе с собой.
Его клыки высунулись наружу, прижавшись к губе, когда он оглядел комнату.
— Поскольку нам катастрофически не хватает уединения, ты займешь место в первом ряду. Ты когда-нибудь видела, как мужчина гладит себя?
Никогда, но живя среди зрелых мужчин детородного возраста я слышала ночные стоны, чмокающие звуки бьющейся плоти на соседних спальных мешках. Может, я и была девственницей, но я не была в изоляции.
— Делай то, что должен, — я старалась говорить равнодушно. — Только не смотри мне в глаза, когда будешь это делать. Это было бы странно.
— Я бы лучше наблюдал за твоей рукой, — он придвинулся ближе и коснулся своим лбом моего. — Пока ты будешь ласкать свою мокренькую киску.
Я пыталась найти ответ, но его массивное присутствие вызвало короткое замыкание в клетках моего мозга. То, как его пальцы скользнули к моей шее, удерживая меня на месте. Ощущение его члена, набухающего у моего бедра. Его учащенное дыхание, обдающее мое лицо. Он был опьяняющим кайфом, транквилизатором для сомнений, держался убедительно, а его всемогущий размер подавлял и занимал все пространство.
— Эта комната слишком мала, — я схватила его за бицепс, отталкивая, притягивая ближе — я не могла решить.
— Мы можем все устроить, — его рот нависал над моими губами, достаточно близко, чтобы почувствовать покалывание мимолетного контакта.
— Ты собираешься поцеловать меня.
— Ты не собираешься остановить меня.
Словно его голос обладал божественной властью, а слова были магическим заклинанием, я приоткрыла рот. От движения наши губы соприкоснулись, посылая электрический разряд по моей коже. Салем выдержал этот момент в подвешенном состоянии, пристально глядя на меня. Я уставилась на него в ответ.
Это не было колдовством или чарами. Это простое, грубое, плотское желание, естественное влечение между мужчиной и женщиной, необходимое для выживания моего вида. Вот только губы у меня горели. Я горела. Весь мир горел, и я оказалась в новом аду.
