— Ты сказал, что пробыл в этой комнате день или два, — я уставилась на его чарующий профиль. — Кто принес меня сюда?
— Дверь открылась, и в щель влетел дротик, — он проглотил глоток воды и кивнул на постель. — Ты была там, когда я проснулся.
— Это первый раз, когда тебя кормят?
— Третий. По моим подсчетам, еда всегда прибывает одним и тем же способом на таком подносе примерно каждые десять часов.
— Гибридные дети…
— Они приходили в предыдущие разы, но никогда так не нападали на ворота. Они хотели тебя.
И Салем убил их. Чтобы защитить меня?
Мои внутренности снова затрепетали от этого притяжения, такого глубинного и сбивающего к толку требования пойти к нему. Я последовала за ним из любопытства, не доверяя ему, и села, вытянув раненую ногу в сторону, лицом к нему с картонным подносом между нами.
— Где ты был, когда тебя схватили? — мой желудок заурчал от пьянящего аромата сочного жареного мяса.
— Я искал укрытие и наткнулся на особняк. Полагаю, мы в подвале, — он поднес ко рту кусок рыбы. — Дротик попал в меня, как только я вошел внутрь. Что насчет тебя?
— То же самое. Со мной был солдат, и он был… — мои ребра сжались. — Он был обезглавлен… я не знаю. Это двигалось слишком быстро. Как ты думаешь, это был…? — я повернула голову в сторону двери.
— Гибридный ребенок? — он проглотил кусок мяса. — Они обманчиво быстры и сильны. Обезглавливание не потребует особых усилий.
Я вздрогнула.
— Ты уже убивал их до сегодняшнего дня?
— Нет, — он пододвинул ко мне картонку, и она ударилась о мою ногу. — А ты?
— Неа, — я взяла бескостную рыбу, и мясо развалилось, когда я поднесла кусочек ко рту.
Ароматы взорвались на моем языке, дымные и сладкие с оттенками лимона и имбиря.
— Тебе нравится? — он смотрел на меня так, словно запомнил выражение блаженства на моем лице.
— Да. Наверное, нам стоит экономить еду. Поскольку ты убил его питомцев, я сомневаюсь, что у нас будет еще один прием пищи.
— Может быть, я сделал именно то, что он хотел. Он оставил еду после того, как я убил их, — он указал на поднос. — И бинты.
— Верно, — интересно, кому предназначались эти бинты — Салему или мне? — Как ты думаешь, он знает, что ты быстро выздоравливаешь?
Пожав плечами, он вытащил из кучи комок риса и сунул его в рот.
— Хочешь знать, что я думаю?
Он сверкнул клыкастой улыбкой, которая намекала на то, что его мысли не имеют никакого отношения к разговору.
Я прищурилась.
— Если это связано с запахом моей девственности или цветом волос на моей киске, держи это при себе.
