Была у дяди Сашиной машины одна особенность, которой я воспользовался, предварительно очистив кузов от продовольствия и прочего барахла. Отвинтил кронштейны на боковых бортах, нажал кнопку на пульте сигнализации – встроенный багажник поднялся на пневмолифтах, образуя второй этаж, опирающийся одним концом на кабину. Зафиксировал крепления, забрался наверх и как смог закрепил голову кусача. Потом оглядел остатки богатства – деревенские овощи, одежда, телевизор в коробке. Вот картошку я, пожалуй, возьму, можно ей будет завалить заднюю стенку кабины, просто так, с наскока, не доберешься. Из своей машины переложил запаску, коробку с выпивкой и аптечку. Хоть и написано в мануале по здешнему миру, что болеть мне не придется, все равно, лекарства есть лекарства. Могут и понадобиться. Переоделся – подванивавшие страхом штаны выбросил, благо сменная одежда была с собой. И влажные салфетки. Надеюсь, своим голым задом я моральную травму мертвякам не нанес, и жаловаться своему пахану-элитнику на это они не побегут.
Стеллу и Кукиша я нашел на выезде из поселка. Перевернутый вездеход с вырванным люком, бороздами от какого-то очень острого и твердого предмета на бортах, с выдавленными стеклами-иллюминаторами и разбросанным хабаром. Лепешка со светлыми волосами, очевидно, принадлежала женщине, а вот Кукиш сохранился неплохо – только внутренностей в животе не было, и одной ноги. Кто это сотворил, не знаю, тварей местных я только большей частью на картинках видел, но то, что здесь произошло, впечатлило. Наверняка у ребят было что-то ценное, но ковыряться в их вещах не стал, считай, они мне дважды жизнь спасли. Первый – когда книжку оставили и живчик, без этого я бы уже давно зомбям на обед пошел, и второй вот тут, мертвяк, который это сотворил с вездеходом, однозначно посильнее моего кусача был. И окажись я в компании этой пары, тоже не выжил бы.
Поднял только местный вариант кирки с клювом на конце, бросил в кузов. Вот такое наследство. Возможно, со временем нарост интеллигентности смоет местной реальностью, и я буду копаться в вещах умерших людей безо всякого смущения, но пока что-то меня останавливало. Это важно – не терять связь с тем человеком, которым ты еще недавно был. Даже затылок себе потрогал, не растет ли там чего, что такие вот философские мысли рождает.
Метрвяки местные все так же опасались подходить ко мне близко, хотя и сократили расстояние. До пятнадцати метров. То ли феромоны кусача потихоньку улетучивались, то ли привыкли уже, а как еда я был гораздо привлекательнее их коллег. Спросить было некого. Развернулся, и поехал обратно.
