— В четвертый раз? — взвыла я.
— В четвертый раз, — подтвердила Изабель.
— Вероника, да сколько можно…
Я упала на диван и обреченно закрыла глаза.
На самом деле, очень часто те люди, кто видел нас троих в первый раз, не могли понять, что такого объединило настолько непохожих женщин, сделав их лучшими подругами. Взять меня — сдержанную и холодную британку, домоседку и интроверта, которая, кажется, так и не стала в Штатах до конца своей. Изабель Морено — смуглая брюнетка, яркая и темпераментная, как все испанки, она приехала в Хьюстон десять лет назад и завела себе магазин, где продавала разные испанские деликатесы вроде хамона и вина, которые ей поставляла многочисленная испанская родня. И Вероника Хайтауэр — невысокая хрупкая блондинка, правда сейчас разбавившая блонд прядями ярко-фиолетового цвета. Дочь нефтяного магната, импульсивная, неуверенная в себе, она пела в рок-группе с веселым название «Кровь грешников», сочиняла мрачные стихи и имела черного пуделя по кличке Мефистофель.
Я и сама до сих пор не понимаю, что именно свело таких непохожих нас. С Вероникой мы познакомились еще в старшей школе, когда сидели вместе на занятиях по биологии. Изабель встретили года через два: они с Вероникой чуть не подрались за свободное место на парковке возле кинотеатра. Но после очень быстро подружились и стали не разлей вода. Наша дружба прошла испытание временем, парнями и депрессиями. Подруги были теми, кому я рассказывала вещи, о которых иногда даже не говорила маме. Но я оказалась совсем не готова увидеть их здесь, в Долгране.
У Вероники был жених — Чарльз Уотерфорд, лучший юрист ее отца и просто хороший мужчина, с которым она встречалась вот уже четыре года. Спокойный, интеллигентный и рассудительный, он уравновешивал нашу импульсивную подругу и стойко терпел все ее закидоны. Потому что любил. Это было понятно всем, даже отцу Вероники, который всецело одобрил из отношения.
И Вероника его любила тоже. Но переносить свадьбу в четвертый раз… Это уже через чур. Они должны были пожениться еще в январе. Но потом дата сдвинулась на май, потом у подруги случилась жуткая аллергия на какие-то цветущие пальмы, и она перенесла дату на август, потом под каким-то странным предлогом поменяла ее на декабрь. И вот опять…
Мы с Изабель уже давно поняли, что Вероника просто боится выходить замуж, но не могли выяснить, почему. Жениха она любила, да и у нее у самой семья была совершенно нормальная: любящие друг друга родители и два разновозрастных брата. Так что адекватной причины не находилось.
