Так сложно что-то делать, когда не понимаешь, что происходит. И посоветоваться ведь не с кем. Только если с мамой, но она точно устроит мне скандал и ничего не скажет, а будет убеждать вернуться в Америку. Остается плыть по течению и надеяться, что Рэй сдержит свое слово.
А тот встретил меня ночью недовольным ворчанием:
— Он мне не нравится.
— Кто? — я даже не сразу сообразила.
— Этот тип, который вьется вокруг тебя.
Рэй снова усадил меня к себе на колени, щекотно выдохнул мне в ухо, поцеловал в висок, потом в шею, сжал в объятиях и замер. А я поняла, что снова могу хоть немного управлять своим телом, нашла его пальцы и переплела их со своими, уже почти не удивляясь, что чувствую это прикосновение, как самое что ни на есть реальное.
— Кажется, кто-то ревнует, — ехидно заметила я.
— Ревную… — сквозь зубы повторил мужчина. — Оказалось, ревность жалит подобно злым красным муравьям. Исподволь, но так неприятно и гадко.
— С тобой такое в первый раз?
— Неожиданно, но да. Ни с одной из женщин такого не чувствовал.
— Ни с одной? — моя интуиция сделала стойку.
— Я старше тебя, маленькая Эмма, — чужие губы пощекотали кончик уха. — Но сейчас ты единственная женщина в моей жизни.
— Ты следишь за мной? — спросила тихо.
Рэй помолчал, посопел недовольно, но потом все же ответил:
— Только иногда. На большее… не хватает сил.
— Тогда просто знай, что у Дэниэла нет шансов.
— А у меня? — еле слышно произнес Рэй.
И вроде бы так спокойно, даже буднично, но я ощутила, как напряглось его тело и сердце начло биться чуть быстрее.
— А он тебе нужен, этот шанс?
— Даже не представляешь, как сильно.
— Могу я узнать, почему?
— Причин много, — Рэй ответил ожидаемо туманно. — Они все неотделимы друг от друга. Но одна из самых важных — это ты, Emmalin.
Я только вздохнула. А потом попросила:
— Расскажи мне что-нибудь. Про брауни или лепреконов, водяных змеев. Или про Кат Ши…
— Давно я не рассказывал старых сказок, — хмыкнул мужчина, перебирая мои волосы. — Но слушай. Легенда о Рыжем Эттине. Жила-была на свете вдова, возделывала клочок земли, да и тот не свой, а чужой, и растила двух сыновей. И вот настало время отправить сыновей искать по свету счастья …
Он просто говорил. Негромким бархатистым голосом рассказал сначала одну сказку, потом другую, и потом даже спел мне старую балладу на незнакомом языке. Так тихо, но при этом так пронзительно и чувственно. А я сидела и слушала, не решаясь задавать вопросы и нарушать эту странную гармонию своим любопытством. И тихо мечтала о том, чтобы эти сны прекратили меня мучить и просто стали явью.
