Безысходность | страница 6
– И именно поэтому я выжидал, – продолжил он. – Эта... Эта тишина между нами. Неловкая, несправедливая и...
– Несправедливая? Пап, ты провел в тюрьме большую часть моей жизни... За преступление, которое, как мне удалось узнать, ты не совершал, но, похоже, вовсе не возражал отсидеть этот срок. Да, логично, что мне будет неловко. И учитывая причину твоего тюремного заключения, а также несколько наших последних разговоров, надеюсь, ты поймешь, если я не побегу тебе навстречу, танцуя и разбрасывая лепестки роз на пути.
– Я прекрасно понимаю это, но... Мы уже упустили столько времени. Возможно, ты еще слишком молода, чтобы понять это. Но все те годы, которые я впустую провел за решеткой, зная, чем пожертвовал... Временем с тобой и Даниэль... Собственной жизнью...
– Ты пожертвовал всем этим ради Рутанны Карвайл, – бросила Хлои. – Это был твой выбор.
– Да. И с этой мыслью мне пришлось прожить почти семнадцать лет.
– Так что ты теперь хочешь? – спросила она.
Хлои шагнула прямо, а затем, обойдя отца стороной, подошла к двери. Ей потребовалось гораздо больше силы воли, чем она думала, чтобы просто пройти мимо.
– Надеялся, мы сможем поужинать.
– Вот так?
– Надо же с чего-то начинать, Хлои.
– Нет. Этого не будет, – она открыла дверь и обернулась на отца, впервые посмотрев ему прямо в глаза. Все внутри кипело, и она приложила максимум усилий, чтобы сдержать нахлынувшую волну эмоций. – Тебе пора. И, пожалуйста, больше не приходи сюда.
– Ты действительно хочешь этого? – искренне обижаясь, спросил он, не отводя при этом взгляд.
– Не знаю, – выпалила Хлои, хотя планировала ответить «да».
– Дай знать, если передумаешь. Я остановился в...
– Не хочу этого знать, – перебила она. – Если захочу связаться, то найду тебя сама.
– Ах, точно. Ты же теперь работаешь на ФБР, – слегка улыбнулся он, хотя в голосе еще звучала боль.
«Именно то, что случилось с тобой и мамой и привело меня к этому», – подумала она.
– Пока, пап, – произнесла Хлои и вошла в подъезд.
Закрывая дверь, она не стала оборачиваться. Словно сильно спеша, она добежала до лифта и нажала кнопку вызова. Как только двери за ней закрылись, и лифт поехал наверх, Хлои прижала руки к лицу и горько заплакала.
Она уставилась на шкаф, серьезно раздумывая над тем, чтобы позвонить Молтону и сообщить, что их планы на вечер отменяются после всего случившегося. Хлои не стала бы называть реальную причину, что все рушится из-за того, что ее отец, спустя семнадцать лет, наконец, вышел из тюрьмы и решил внезапно объявиться на пороге.