— Да, — прожевав тёплый хлеб с томлёным сыром, ответил бард. — Я знаю легенду об этой таверне, и хотел убедиться воочию, что она снова открыта. Хотелось бы быть в числе тех, кто своими глазами будет видеть изменения мира.
— Кочующие знают много легенд, было бы интересно слышать их тут, — не стала лукавить Ветта, не желая, как любила поступать её матушка, набивать себе и таверне цену. — Думаю, здесь достаточно народа, чтобы оценить твоё мастерство, когда закончишь трапезу, после я приму решение. А пока ты можешь рассказать о себе.
Кейден чуть не подавился жареным помидором: о самом незначительном он и не подумал! Мало того, что едва не назвал своё настоящее имя, успев лишь сократить его до странного «Кейд», так ещё и о происхождение не придумал. Что он скажет? Ветта, я приехал за тобой? Но глядя сейчас на лиру Норе Кейден вдруг осознал, что она никогда не будет чувствовать себя живой в норных жилищах — ей было их мало, ей нужен был весь мир с его историями и народами. Знать их, понимать, видеть, слышать. Светло улыбающаяся ему аммилиса была совершенно не скована догмами и правилами своего народа, будучи свободной душой. Врать ей? Как? Аммилисы никогда не лгут. Ладно, за редким исключением, когда совсем крайний случай — это как раз он.
— Я родился в семье торговца, — осторожно подбирая слова, лир Сел сделал глоток освежающего земляничного сока из первых, ещё не налившихся на солнце сладостью, ягод. — Мы много путешествовали. В долгой дороге иногда нечем было заняться, поэтому учился игре на гуцынь, а пели в семье всегда много, поэтому я быстро всё освоил.
— И потом покинул семью? — с тенью лёгкой грусти уточнила у него Ветта, иногда она всё же скучала по дому, но хитрые и недалёкие родители, так сильно этим выделяющиеся на фоне остального народа, просто не оставили ей шанса. Ветта была уверена по тем деловым письмам, что приходили от наречённого, он бы и слова ей не дал сказать — потащил под венец и заставил жить так, как заведено порядками, ей казалось, что об этом говорили сухие доводы о необходимости их союза.
— Да, я покинул семью, — Кейден снова отпил сок, пытаясь скрыть за чашкой нервный взгляд от собственной лжи, хотя, он ведь не лгал в полной мере, всего лишь не говорил всей правды. Когда-нибудь он сможет ей всё объяснить.
В глубине души лир Сел радовался, что хвост сейчас примотан к ноге и скрыт широкими брюками, иначе он бы выдал все чувства, что владели сейчас лиром — хвост уже ощутимо дёргался, вызывая щекотку пониже спины, но Кейден терпел, убеждая себя и хвост, что даст ему свободу, как только окажется в комнате.
