До сих пор Анатолий не открывал в себе такого интереса к сложным механизмам и алгоритмам программирования. Хоть и слышал о средневековых калькуляторах и целых примитивных компьютерах на механических принципах. А сейчас у него только что зубы не скрипели от досады из-за отсутствия тех самых кристаллов.
Бережно погрузив в сумку пухлый томик, он попытался отвлечься от раздражения за работой. Но взяв в руку молот, почувствовал себя глупо. Постучать оказалось не по чему.
Разум искал и не находил молоту применения. Не было больше нужды в новом оружии. Не было смысла чинить или выправлять что-либо.
Не теряя, впрочем, надежды Раккар решил закончить осмотр самых важных в кузнице агрегатов. А именно наковальни и плавильни.
С последней все оказалось просто и понятно. Цилиндр баллона легко и плавно вошел в пазы, сразу защёлкнувшись в креплениях сбоку от печи. По трубам с легким шелестом прокатилась волна горючей смеси.
А когда он дернул за единственный рычаг в полу рядом с печью, раздался скрежет и полетели искры, мгновенно сменившиеся ровным белым пламенем. От которого сразу повалил такой жар, что пришлось отскочить назад.
Невольное восхищение сменилось разочарованием, когда Раккар осознал, что не видел ни единой заготовки или слитка металла. Печь разом стала просто расточительным способом освещать и обогревать помещение.
Преодолевая волны жара он с трудом подобрался к рычагу и повернул его в прежнее положение. После чего пламя резко уменьшилось и за пару минут совсем потухло.
Проморгавшись от ослепивших его ярких пятен в глазах, Толя продолжил осмотр. И почти сразу обратил внимание на спрятавшийся в самом видном месте механизм.
Зубчатые передачи должны были приводить в движение точильные колеса рядом с наковальней, а некоторые еще и наматывали цепи самых толстых лебедок.
Движитель приводивший все это в работу так и остался неизвестным. Скорее всего то был один из тех самых магических кристаллов, встроенный в какую-то схему.
Чувствуя нарастающее разочарование, Раккар обратил наконец внимание на необычную наковальню. Она имела причудливую форму, непривычную для того, кто привык к вполне стандартному её виду.
Назначение некоторых выступающих частей и выемок было не вполне очевидным. Но в принципе пользоваться было вполне возможно. Только вот совершенно незачем.
Постояв так и собравшись с мыслями, прикинул, что делать тут больше особенно и нечего. Следует попытаться открыть дверь и двигаться дальше. Куда бы этот путь его ни привел.
