Нечто, вывернувшись в долгом прыжке, спикировало откуда-то почти с потолка ему прямо на грудь. Так что он даже дубиной взмахнуть не успел, только заслонил ею горло. Что его и спасло.
Пасть, полная острых и тонких клыков, сомкнулась на рукояти дубинки и намертво застряла в древесных волокнах этими самыми клыками.
Однако хищник не растерялся и ловко орудуя лапами принялся драть на гноме одежду в клочья, расцарапав бедро и грудь несколькими кровоточащими разрезами.
Раккар, повинуясь рефлексам, уже быстро втыкал лезвие откидного ножа в бок твари. Снова и снова со скоростью опытного убийцы. Не выпуская при это дубинки из рук, чтобы попавшая в ловушку тварь не могла от него вывернуться.
Будь Толя в своем человеческом теле, ему не удалось бы удержать столь дикого и яростного хищника. Бледная безглазая тварь просто вырвалась бы и прыгнула снова или убежала, чтобы освободить клыки.
Но гномьи руки держали крепче тисков, а удары ножа уже оказали свое неумолимое действие.
Хищник потерял много крови и стремительно слабел, лишь упираясь лапами из последних сил, пока пытался вырвать клыки из ловушки.
И твари бы это удалось, но гном ей помог самостоятельно. Просто отбросил нож и схватил лысую башку освободившейся рукой. Рванул дубинку в сторону, ломая и выворачивая клыки с мясом.
Жгучая кровь брызнула в лицо, а бессильное создание шмякнулось на пол бесформенной кучей.
Тяжело дыша, Толя отдувался сидя на камнях. Горько воображая себе, чтобы с ним сейчас приключилось, окажись он тут в собственном теле. Даже будь у него нормальное оружие, все те редкие уроки обращения с ним, что он посещал, оказались бы забыты, еще от первого всплеска воды позади.
Ну, а на этом месте, его уже загрызли бы со спины, если бы не гномья выдержка и упрямство.
Волна благодарности и признательности накрыла с головой. Так что он даже забыл на время про издыхающее у ног чудище.
Придя в себя, первым делом собрал как смог, не пострадавшие во время скоротечной драки, угольки с пола.
Их пришлось как следует раздуть и добавить еще щепок и угля, чтобы разглядеть в останках на полу поверженное создание.
«Ну и мерзкий же ты выползень подгорный, — протянул Толя, не сдерживая отвращения.»
Слабо трепыхавшееся в агонии чудо на полу, более всего смахивало на крота переростка.
Голое складчатое тело, обесцвеченное как у альбиноса. Чуть вытянутая тупая морда. Слепые, заросшие глаза-бельмы и поджарое тело с когтистыми, суставчатыми лапами.
