В какой-то момент Раккар понял, что цепь закончилась. Вьюга прижимает его к скалистому склону, а ноги все еще ничего не ощущают.
Он даже как следует испугаться не успел, когда ветер просто рванул его с новой силой и кончик цепи вылетел из онемевших пальцев. Короткое падение и мягкая перина сугроба. К счастью лететь оставалось недолго, а сугроб был не таким уж и глубоким.
Гном оказался на дне узкой расщелины, что вела довольно круто вниз в снежную тьму. Прямо рядом с ним ввысь взлетали узкие заостренные силуэты занесенных снегом деревьев.
А может и скальных клыков, разобрать что-либо во тьме ночи было затруднительно. Да еще и метель похоже не собиралась утихать до самого утра. Хоть ее порывы и не так сильно ощущались тут внизу.
«Ну. Могло быть и хуже, — подумал Раккар стуча зубами.»
Сделал попытку выбраться из сугроба и замер на месте. Прямо перед его лицом промелькнул блестящим острием, оставленный наверху, крюк. За которым потянулась, скручивающаяся змеиными петлями, цепь.
Сердце гнома враз забилось так, что чуть не выскочило наружу. В голове пылала только одна мысль:
«Всегда, может стать, еще хуже…»
Как ни странно, осознание такой нехитрой истины привело его в чувство.
Встряхнувшись, Раккар стал поспешно сматывать цепь на крюк, одновременно расталкивая всем телом плотный снежный сугроб. В нем было даже почти тепло, если привыкнуть к промокшей одежде и ледяному ветру в лицо. Он привык.
И коренастый гном стал двигаться сквозь снег вниз по ущелью упрямым ледоколом, который не хочет навсегда вмерзнуть в арктические льды.
***
Всего за одну ночь на заснеженном склоне горы, Раккар научился различать во тьме сотни оттенков снежно белого. Определять по ним и глубину снега. И очертания занесенных деревьев, что промороженными изваяниями теснились друг к дружке в глубине скалистых распадков.
А главное, находить дорогу вниз к подножию. Причем быструю, безопасную и хоть как-то защищенную от ветра.
На открытых участках, ветер промораживал его до костей и только странное строение тела гнома не позволяло замёрзнуть насмерть или хотя бы сперва отморозить себе конечности, а уже после замёрзнуть насмерть.
Для этого достаточно было просто двигаться. Непрерывно и упорно. Проталкиваться сквозь сугробы, помогая себе руками. Перелазить, через каменные обледеневшие завалы. И упираться изо всех сил, когда порывы вьюги пытались скинуть его в очередную слабо угадывающуюся пропасть.
Нет, пытка холодом продолжалась. Каждый выдох, казалось, брызгал кровью на снег, настолько сильно болели легкие. Каждый удар сердца давался ему с трудом, будто по венам приходилось прогонять не кровь, а ледяной кисель.
