Даун Мэри Купер родилась в Ричмонде, штат Вирджиния, в 1952 году. Старшая из пятерых детей, она была вынуждена бросить школу в возрасте пятнадцати лет, чтобы взять на себя заботу о своих братьях и сестрах.
— Я всегда присматривала за детьми. Всю свою жизнь.
Ее младший брат, Энтони, умер в младенчестве. Причиной гибели коронер назвал синдром внезапной детской смерти>3. Уход из жизни брата вдохновил Даун стать дипломированной медсестрой. Где она приходила обучение неизвестно, но многие годы она работала исключительно в отделении по уходу за новорожденными.
Даун переехала в Бруклин, штат Нью-Йорк, со своей младшей сестрой, Маргарет Купер. Маргарет мечтала о большой карьере в фэшн-индустрии, а Даун не хотела отпускать ее одну в такой большой город. Она устроилась сиделкой. Со своим первым мужем, Марком Эддисоном, она познакомилась на остановке Флатбуш-Авеню. Несмотря на то, что Марк был на двадцать лет младше нее, они полюбили друг друга и через три месяца сыграли свадьбу. Но, возвращаясь с работы, он был сбит пьяным водителем. Вскоре, от острого приступа ВИЧ-инфекции скончалась и Маргарет. После всех этих событий убитая горем Даун ушла в подполье.
Мэри Бет Эддисон появилась на свет в октябре. Даун настояла на домашних родах и явилась в больницу только лишь за свидетельством о рождении. На тот момент ей был сорок один год.
Описывая события того дня, она заявила:
— Эти роды были болезненными и мучительными. Я знала, что с ней что-то не так с самого первого дня.
— Фу. Это такое говно. Здесь нет метро, нет «Белого замка»>4, нет маленьких магазинчиков на углу. Какая-то херня!
Киша целыми днями ныла по поводу группового дома. Она могла бы покинуть эти стены, но ей больше нравилось сидеть здесь и причесывать свои волосы каждые десять минут, будто бы она собиралась на встречу с каким-нибудь незнакомцем. Мама была такой же. У нее всегда была идеальная укладка. Она надевала свои лучшие платья и каблуки, чтобы просто выкинуть мусор и никогда не покидала дом без своей клюквенно-алой помады, пахнущей мелками.
— И здесь охр*неть как воняет. — говорит она, пытаясь открыть окно, чтобы выпустить завсегдашний запах протухшей еды. Мисс Риба заглядывает в нашу комнату.
— Мэри, пришла твоя мама.
Точно швейцарские часы, мама навещала меня каждое воскресенье в 14:35, сразу после церкви. С тех пор, как меня посадили под замок, это стало ее обязанностью. Я никогда не забуду те слова, которые она произнесла в зале суда.
