Звукорежиссёр надел наушники, подал мужчине за стеклом знак сделать то же самое, подвинул рычаги на дорогостоящей аппаратуре и, предварительно спросив у Ника: «Готов?», повернулся к хваткому продюсеру, чтобы получить у последнего одобрительный кивок.
- Раз, два, три – поехали! – произнёс в свой микрофон звукорежиссёр, и вокруг разлились звуки современной музыки.
Ник то и дело сбивался, не вовремя вступал, забывал слова – ещё бы, ведь вчера ему передали слова Кривого о том, что если через три дня Ник не положит перед ним на стол пятнадцать лямов – естественно, не рублей – то на утро четвёртого дня он больше солнечного света не увидит. Никогда. Потому что его, Ника, труп закопают где-нибудь под свежей могилкой на одном из пригородных кладбищ. И Ник не сомневался в том, что именно так и будет. Он, в общем-то, не считал себя трусом – иначе не решился бы кинуть Кривого – однако вчера же, до того, как к нему пришли с посланием от авторитета, он понял и то, что его самого также кинули, поэтому возвращать ему было нечего, убегать бесполезно – найдут, а умирать – страшно. Вся надежда теперь на то, что Влад сможет задействовать свои связи и что-то придумает, чтобы спасти его, Ника, голову. И задницу, - потому что Кривой ещё, судя по всему, не знает, что Ник переспал с его несовершеннолетней племяшкой.
Поначалу Владислав терпеливо молчал, когда Ник сбивался и никак не мог попасть в ноты. Светлана также не подавала ни голоса, ни признаков того, что ей интересно всё, здесь происходящее. Её глаза были прикованы к тёмному, коротко стриженному затылку Влада. Взгляд женщины был подёрнут лёгкой мечтательной дымкой, а на губах играла нежная улыбка.
- Так, стоп! – наконец не выдержал Владислав.
Он встал со стула и с хмурым лицом вошёл в комнату с микрофоном.
- Ник, так отвратительно ты не пел уже очень, очень давно! Может, тебе до этого дела и нет, но я слежу за временем – мы потратили уже больше, чем полчаса. Или ты сейчас соберёшься, и мы запишем эту композицию, или следующую аренду студии я вычту из твоего гонорара, - довольно резким тоном, не предполагающим возражений, обратился продюсер к молодому человеку.
И будь это сказано в какой-нибудь другой день, Ник бы просто кивнул, соглашаясь. Однако сегодня ему не хватало выдержки и, уж тем более, было не до песен. Потому, сняв наушники и чуть прикрыв ладонью микрофон, он решил не оттягивать то, что всё равно хотел сделать сегодня – глядя прямо в глаза своему продюсеру, Ник кратко отчеканил:
