А Азарин проделал всё за секунду.
От искусности мага Глебу стало тоскливо: ну почему сильные люди часто оказываются циниками?
— Прибыли, — сказал Азарин.
Глеб удивлённо озирался.
Фасад штаба скрыли строительные леса, по двору сновали рабочие в жёлтых робах. Из-за каменной пыли Баюн зачихал и стал отряхивать шерсть.
Азарин ответил на их невысказанный вопрос:
— Здание старое — пора подлатать.
— И совесть подлатайте, — подсказал Глеб, — а то в ней трещин полно.
Азарин напрягся, но смолчал.
Пол в вестибюле был застлан целлофаном, путь к лифту преграждали вёдра. Вокруг полно было рабочих — кто-то выносил мебель, кто-то грунтовал стены. От их комбинезонов зарябило в глазах.
— Ну и завалы! — посетовал Хромов, когда они наконец-то добрались до кабинета. — Я д-думал, мы сюда не дойдём!
Он плюхнулся в кресло. Баюн озирался, став котом, а Глеб остановился у двери: если хоть что-нибудь ему не понравится, их с Баюном как ветром сдует!
— Кофе? — предложил Азарин.
Хромов отказался, Глеб тоже. Азарин сел за стол:
— Тогда небольшой доклад, — он покосился на Глеба. — Уверен, после него у тебя отпадёт желание нас покинуть.
Маг коснулся столешницы. Та разошлась, вспыхнул виос — фото женщины: черноволосой, с грустным взглядом. Над её переносицей белело пятно, вероятно, заметное лишь вблизи.
— Агапия Левзина, — сказал Азарин, — чернотворец, чьи действия унесли полсотни жизней… хотя вряд ли мы знаем обо всех её жертвах. Кстати, ей за шестьдесят.
Глеб с содроганием глядел на виос. Неужели можно убить столько людей?.. Без колебаний продлевать свою молодость ценой чужой боли?..
Азарин увеличил фото:
— Левзина известна как Кали: это индийское божество, изображаемое с тремя глазами. Причина прозвища — мутация: на её лбу может открыться третий глаз.
— Итог опытов с магией, — вставил Хромов. — О Кали мы не слышали давно и д-даже считали её мёртвой.
— Зря считали, — изрёк Азарин. — Две недели назад она объявилась в неволшебке и превратила ребёнка в старика.
Глеб поёжился:
— Но как? И зачем? Ведь чернотворцы людей убивают… или калечат.
— Мотивы неясны, — нехотя признал Азарин. — Что до мальчишки, то он попал во временную петлю: отрезок времени, который повторяется. Как её создала Кали, мы не знаем.
У Глеба засосало под ложечкой. О временных петлях он слышал: ты раз за разом проживаешь один день, час или минуту… Как в книжке «Дом странных детей». Но книжным героям в петле времени комфортно, а в настоящей петле ты повторяешь свои действия, пока та не исчезнет… Или пока не умрёт её создатель.
