И вдруг я стою в центре города, в молодежном квартале. В месте, где жизнь начинается только после семи вечера. Загораются яркие неоновые вывески, двери баров распахиваются, приветливо маня зайти, ночные клубы, которых тут целых три, обещают нескучные программы. Среди этих крупных акул ночных развлечений скромно притулились по краям караоке-бары, несколько круглосуточных пиццерий, бильярдные, боулинг. Это только название такое — квартал, на самом деле это широкий проспект.
Целая улица, отвечающая за ночную жизнь города. Центральная артерия, несущая в себе мощный поток развлечений, радости, разочарований, смеха и слез для всех, кто готов платить. А в самом центре ее был выстроен большой элитный комплекс, в котором размещался один из клубов, а вместе с ним и стрип-бар, небольшое казино, гостиница, ресторан…. В общем, все в одном месте. Papillon — место, куда приходят отдохнуть самые обеспеченные люди города, их друзья и партнеры, туристы. На самом деле, это рай для мужчин, богатых, холеных, любящих отдых горячий, но безопасный.
Репутация комплекса такова, что ни разу ни где не было даже намека на скандал, связанный с этим местом. А то, что скандалы там были, сомневаться не приходилось. Но все секреты были скрыты за толстыми стенами, яркими вывесками и грозными охранниками, которые не пропускали в комплекс любого из желающих. Нет, это не был закрытый клуб только для избранных, и если у тебя были деньги, с которыми ты хочешь расстаться, в Papillon с радостью помогут тебе в этом. Вот только фейс-контроль там был такой, что не все могли зайти в вестибюль, не то, чтобы пройти в зоны развлечений.
А сейчас я стояла напротив этого огромного комплекса, передо мной была широкая пешеходная зона и я не могла оторвать взгляд от длинной вереницы молодых людей, выстроившихся в очередь. Видимо, сегодня один из немногих дней, когда в клуб пускали простых смертных. Перед глазами мелькали яркие вспышки света, рекламный экран транслировал стандартные ночные ролики, восхвалявшие все прелести этого заведения, до ушей доносились звуки музыки. И каждая клеточка моего тела вибрировала от нетерпения, всем существом я стремилась туда, внутрь, мимо всех этих людей. И я была твердо уверена, что меня пропустят, не задержат у входа, не заставят стоять в очереди.
Знала и удивлялась сама себе с чего такая уверенность, ведь там не бывала ни разу. Да и вообще не любительница таких развлечений. В свои двадцать пять лет я одинокая девушка с хорошей работой, с маленькой отдельной квартирой в старом фонде, и массой комплексов, привитых мне последними неудачными отношениями. Если верить Чаку, придурку, который протирал диван своим тощим задом в нашей, тогда еще съемной, квартире, я — сама нелепость. Слишком светлые волосы, крупный рот, синие глаза, длинные ноги, грудь, бедра, голос. Все во мне было слишком плохим, странным, несовершенным. Чака уже год как нет в моей жизни, любимые подруги смогли встряхнуть меня и убедить, что это не я уродка, а Чак — говнюк. Зеркало с ними полностью соглашалось, каждый день показывая мне высокую блондинку с лукавым взглядом, и я была склонна верить своим глазам и подругам, но вот искоренить привычку стесняться себя, как это делал Чак, до сих пор не могу. Но сейчас было абсолютно наплевать кто и что подумает обо мне и в каком виде увидит. Черт возьми, это мой сон, тут просто не может быть плохо. Потому что плохого мне хватает там, на больничной койке.
