Уж не знаю, как Илья инструктировал Марину, я ей этого точно не говорила, но ведет она себя так, что ничем не раздражает Мадину. Тетушке не к чему придраться: ни к одежде, ни к манерам. Замечаю, что Марина постепенно располагает ее к себе. «Подруга» ловко уходит от расспросов, но живо интересуется рецептами сладостей, вышивкой на тетушкином платье, вязаными подушками на диване. В общем, будь я школьницей, а Мадина — моей мамой, мне бы определенно сказали: «Ах, какая хорошая девочка Марина! Дружи с ней, непременно».
Новость о поездке на дачу Марина выдает легко и непринужденно, сразу после восхищения розами, которые Мадина выращивает дома. И когда они успели добраться до фотографий в телефоне?
— Мадина Омаровна, разрешите Тамиле поехать к нам на дачу, на три дня, — говорит Марина.
— Э-э-э?
Мне хочется спрятаться под стол. Кто бы мог подумать, что это так стыдно! Меня отпрашивают у тетушки, как первоклассницу.
— Я знаю, что у Тами строгие родители, — мягко улыбается Марина. — И она мне сказала, что это невозможно. Но я все равно прошу. Пожалуйста. Там будут мои родители и я, больше никого. У нас старая дача за Бронницами. Я обещала маме, что приеду помочь с огурцами, с засолкой, а с Тами мы так редко видимся…
Аплодирую стоя. Мысленно. Не знаю, кого нанял Илья — психолога или профессиональную актрису, но Мадина купилась. Я вижу это по ее задумчивому взгляду.
— Три дня? — уточняет одна. — То есть, сегодня, завтра и послезавтра?
— Да. Мы бы уехали вечером, с моим папой. Платье успеем заказать.
— Хорошо, — соглашается Мадина.
Что? Я не ослышалась?! И Ахарату звонить не будет?
— Тамила, ты за вещами позже заедешь? — спрашивает Мадина.
— Тами, а что я тебе говорила? — подмигивает мне Марина. — Ты бери самое необходимое, наряды там не нужны.
— Ну да, огурцы же… — выдавливаю я смущенно.
— И сумку сразу возьми, мы ее ко мне забросим, это по пути.
Мне точно уготовано место в аду. И за вранье не стыдно — я рада, что проведу время с Ильей.
— Тамила, пойдем, я тебе помогу, — говорит Мадина. — Мариночка, кушай закерис, кушай. Я тебе с собой еще дам.
Мне совершенно не нужна помощь Мадины, но чувствую, что ей нужно что-то мне сказать. Так и есть, она прикрывает дверь и шепчет, нахмурившись:
— Думаю, нам не стоит говорить об этом твоей маме.
«И Ахарату», — читаю я в ее взгляде.
— Но ведь мы ничего плохого не делаем, — возражаю я.
Ага, как же… Только я уже завралась, чего уж теперь.
— Да, я знаю, — отмахивается Мадина. — И ты знаешь, что не стоит никого волновать из-за такого пустяка.
