— То что?! Вёл бы себя менее сволочно, чем тогда, когда просто одолжил меня ему, как какую-то вещь? Да и тебе-то что с того? Развлёкся нашару с проплаченной супер-пупер эскортницей. Это же не тебя насильно удерживали под суточной охраной и едва не буквально взаперти, используя себе на утеху в извращённых забавах. Как у тебя вообще хватило наглости после всего ко мне подойти, Дэн?.. Да ты первый, кто должен меня избегать и делать всё возможное, чтобы нигде случайно со мной не столкнуться!
Волей-неволей, но мне всё же пришлось собраться с духом и взять себя в руки, чтобы хотя бы просто посмотреть в глаза этому грёбанному мажорчику. Чтобы уже окончательно убедиться, насколько сильно я его ненавижу и ничего другого, кроме презрения с тихим бешенством к нему не испытываю.
Удивительно, насколько разительно бывает обманчива и внешность, и поведение многих людей. Шикарный, голубоглазый красавчик с модельной внешностью, когда-то обративший на меня своё благосклонное внимание, и из-за которого я не могла спать ночами напролёт, не в состоянии думать о чём-либо ещё…
И где теперь всё это? Внешность у Увалова осталась прежней, а вот мои к нему чувства и отношение претерпели такую пугающую метаморфозу, что с ней теперь не сравнится даже самая первая моя реакция на Арслана Камаева. Я видела перед собой всё того же красивого блондина, разряженного в брендовые шмотки и источающего неизменный аромат дорогого мужского парфюма. Но кроме желания вцепиться в его гладкие щёчки ногтями и расписать всю физиономию красными полосами, ничего иного (хотя бы адекватного) больше не испытывала.
— Не поверишь, но я поначалу, так и делал. Всё боялся того дня, когда ты наконец-то объявишься в универе или где-то ещё. Знал, что рано или поздно это произойдёт, и нам придётся через это пройти. Встретиться лицом к лицу и расставить все точки над “i”. А потом… Понял, что боюсь на самом деле совершенно другого. Того, что так и не увижу тебя. Или ещё хуже… Услышу от кого-то, что с тобой случилось нечто непоправимое.
— Как мило и трогательно, Дэн. Может мне тебя ещё пожалеть за все твои душераздирающие страдания? Разве что, меня сейчас смущает одна странная нестыковка. В тот момент, как ты подсунул меня под Камаева, эта самая совесть тебя, я так понимаю, особо не мучила? Или тогда, когда ты подсыпал мне в коктейль нехилую дозу переданного им наркотика?
Хоть я и старалась говорить предельно спокойно и не на особо повышенных нотах, но голос мой всё равно предательски дрожал. Не могла я так долго находиться рядом с этим… говнюком! Начинала задыхаться и трястись от любого сказанного им слова. Ибо, что бы он сейчас не выдвинул в качестве неоспоримого оправдания своему омерзительному поступку, я уже никогда не сумею ему поверить.
