Тема красоты Русской земли и одновременно ее «погибели» — страданий ее от неразумных князей и набегов кочевников зазвучала еще до татаро-монгольского ига — в «Повести временных лет» и в знаменитом «Слове о полку Игореве». «В предельно лаконичной поэме автор создал поэтически емкий обобщенный образ Русской земли, — писал ученый и переводчик „Слова о полку Игореве“ Н.И. Прокофьев, — воспел ее князей, воинов, их жен, родные просторы, реки, степи, родную историю, поэзию, выразил горечь и скорбь о положении смердов-пахарей, о „нелюбии“ и распрях феодальных князей, действия которых приводили к напрасной гибели людей, в результате чего „печаль жирная течет“ по земле Русской, обильно политой кровью и засеянной не добром, не благом, а костьми русских сынов»[4].
С глубоких исторических времен тема Отечества, прекрасного и страдающего, является одной из основных в русской литературе.
А как обстояло в древнерусской словесности с темой, без которой современную литературу и представить невозможно — с темой любви? В классической русской литературе любовь — испытание героя, порой проверка его общественной и даже политической состоятельности, а любовная линия — важная часть сюжетной структуры. Современное произведение чаще всего описывает начальный этап любви, момент ее возникновения. Соединение же или разрыв влюбленных часто знаменует финал произведения: в «семейную» любовь современные авторы заглядывают крайне редко. Кроме того, для русской литературы существует труднопреодолимый барьер — эротическая сторона любви[5]. Причины существования барьера, да и вообще особенности решения темы любви в русской литературе, во многом объясняются нашим прошлым.
Древнерусская литература как раз больше внимания уделяла семейным узам, супружеской верности: супружеская верность стала едва ли не главной добродетелью римского святого Евстафия Плакиды и его жены («Житие Евстафия Плакиды»). Похоже, что княгиня Ольга, даже до крещения, соблюдает верность умершему мужу — как ни изощряется византийский император, он не может получить ее в жены. Ольга «переклюкала» (перехитрила) византийского императора, крестившись и став его духовной дочерью, то есть сделав невозможным брак между собой и императором Константином («Повесть временных лет»).
В Древней Руси разделялись любовь и блуд, то есть плотское вожделение, которое к тому же связывалось исключительно с внебрачными отношениями, во всяком случае не в переводных, а в оригинальных памятниках. «Иже блюдися и пьянства и блуда», — предостерегал Владимир Мономах. Его «Поучение» большей частью посвящено рассуждениям о княжеских добродетелях, вопрос семейного счастья решается им просто: «Жену свою любите, но не дайте им над собою власти».
