Уселись на диван и долго сидели, обнявшись. Просто глядели в глаза друг другу. Просто держали за руку. Просто не хотели разъединять сердца.
— Девушка, мне, пожалуйста, круассан и чаю, — произнес первый посетитель нашего кафе. Человек в огромных солнечных очках и низко надвинутой кепке.
Мы решили открыться уже на следующий день. Я попросила у Дерзкого только уборку. Мне не хотелось сейчас ничего менять. Ведь это затянется на некоторое время. А времени сейчас как раз и нет.
Я так хотела бы этот вечер провести нашей семьей. Чтобы потом, когда муж уедет, я могла закрыть глаза, представляя, что он тут сидит рядом со мной, как всегда шутит, опаляет взглядом, заставляя трепетать, словно в первый раз.
Именно поэтому с самого утра, пока клининговая служба наводила порядок, а Дерзкий мотался по магазинам в поисках кофемашины и прочих полезных вещей, я пекла первые сладости на продажу.
Зазвенел звонок на двери, который мне почему-то хотелось оставить, и в помещение ввалился Тимур с кучей красок и кисточек под мышкой.
— Говори, хозяйка, что и где рисуем, — улыбнулся, помахав рукой.
Ближе к часам четырем у нас все уже было готово. Оставалось только сладости расставить по местам.
— Круассан, ага, вот этот, — вернул меня в настоящий момент посетитель. А потом спросил, — Вам расписаться?
— Извините, что? — не поняла я.
Незнакомец опустил очки и приподнял свою синюю кепку. Передо мной стоял известный голливудский актер.
В эту минуту в кафе вошел Дерзкий с Егором. Сзади за ними еще пара человек.
— Зак, пойдем, мы опаздываем, — крикнул один из них.
— Сейчас. Я с девушкой пообщаюсь, — ответил актер.
— Девушка, уже занята, — прямо в глаза ему посмотрел Дерзкий. А я вышла из-за прилавка, чтобы обнять моих родных и любимых, дороже которых для меня никого в жизни нет.
— Окей, спасибо, извините, — ретировался всем известный Зак.
А вечером пришли ребята. Заглянула Роза. Было шумно и весело.
Но лучше всего стало, когда все они ушли — мы разместили заснувшего сына на стоящем у стены диване, а сами уселись чаевать.
Сегодняшний вечер я запомню надолго — на целый отрезок длинною в жизнь.
