— Ты мур? — вопрос был задан еще до того, как Химичка успела осмотреться.
— Нет, — решительно отмела она подозрение.
Дальше последовало еще несколько обязательных вопросов, а затем ментат вдруг спросил:
— Какой у тебя дар?
И тут Химичка взорвалась. Сказалось нервное напряжение последних часов. К тому же появилась замечательная возможность сорвать злость на вполне законных основаниях, чем женщина не замедлила воспользоваться:
— Дар мой узнать захотел? Ну, ладно, только потом не говори, что не просил. Я тебе сейчас покажу, какой у меня дар. Но ты не бойся, я тебя им легонько приласкаю, жить будешь. Правда недолго.
Ментат, еще не поняв, куда он вляпался, попытался давить на психику:
— Ты что себе позволяешь? Сейчас кликну ребят, они живо тебе мозги вправят.
Но Химичка уже достаточно времени провела в Улье, чтобы ее можно было взять на испуг:
— Нет, это ты возомнил себя неизвестно кем. Думаешь, раз ментат, то ты здесь царь и Бог, можешь плевать на писаные и неписаные законы Улья. Ошибаешься, дружок. Сейчас я познакомлю тебя со своим даром и буду в своем праве.
Но мужчина оказался тертым калачом. Он на ходу изменил тактику:
— А кто определит, в праве ты или пургу гонишь? Другого ментата в стабе нет. Так что давай, подруга, разойдемся по–хорошему. Претензий у меня к тебе нет, ты чиста, как альпийский снег, а о случившемся здесь маленьком недоразумении забудем. И ты должна меня понять, мне просто стало интересно, что делает женщина в команде рейдеров. Чем она конкретно занимается? Случай, прямо скажем, редкий, вот мне и захотелось разобраться. Приношу свои извинения.
— Приняты, — после короткой паузы буркнула Химичка.
Действительно, чем она докажет, что ментат интересовался запретным? А стаб чужой, здесь однозначно поддержат своего человечка. И если женщина продолжит лезть в бутылку, скорее всего именно ей от этого будет хуже.
Остальную четверку допросили быстрее, чем одну Химичку. И оказалось, что не только женщину переполняют негативные эмоции. Выяснив, где находится руководство стаба, Чибис с Мандарином решительно двинулись к указанному зданию. Штукатур, оставшись, пояснил:
— Хотят стрясти компенсацию за причиненный ущерб. Вопрос, конечно, скользкий, вряд ли что–то выгорит, но попытка не пытка.
— Почему не выгорит? Какая–то пьяная морда нас оклеветала, из–за нее мы оказались в чужом стабе. Налицо ущерб, подлежащий компенсации, — заметила Химичка.
— Понимаешь, подруга, обвинение в принадлежности к мурам — штука очень серьезная, даже если его озвучила какая–то упоротая пьянь. По идее нас имели право шлепнуть на месте, а не тащить в стаб для выяснения истины.
