И пленные нам были не нужны. С мужчинами решили не церемониться: кто под гладиус попал – пропал. Женщины и дети, старики и старухи, Бог им в помощь, ноги в руки и по углам, а после нашего ухода, могут рыться по развалинам и нагребать припасы в мешки. А там уже либо сработает буржуинская сметка, либо, увы, добро пожаловать на плантации Плантагенетов.
У Англии можно было взять много добра. Но мы не могли брать "живой товар" – мы не могли расстроить экономику англичан уничтожением их ремесленников. Мастеров можно было сгрести и заставить трудиться на пользу атлантам. Но это был путь в пропасть. Это были бы первые зернышки недовольства, которые нам могли обернутся обильным урожаем гнева. Атланты категорично не принимали рабовладения. Свободный труд на благо общества – это основа. Поэтому мы не парились: приказ был отдан четкий – поднявший оружие на атланта – должен умереть на месте. С женщинами и девочками разбираемся в персональном порядке. А вот со стариками и мальчишками – так это было смешно: просить малолетних сопляков беречь жизнь малолетних англичан – они на своем уровне запросто возрастные рамки морали зачищали, у них за семь лет в мозгах было чисто, все разложено по полочкам.
Как мы не спешили, но, при возвращении из Лондона, обязательно пройдемся по Гастингсу мелкой гребенкой и почистим его от наглых кораблестроителей и портовых работников. И нам хорошо, мы не откажемся от всяких полезных трофеев, и англичанам это полезно, не забывать об осторожности в военное время. Посмотрим, как они запоют – когда фекалиум из всех щелей полезет.
Сборы были недолги. Тяпнули по порции наваристого бульона, заранее приготовленного десятком постовых Генуса – пеммикан это вкусно и удобно – и зажевали сухариками с шоколадками. Оправились. Погадили, так сказать, естественным путем на окрестности Гастингса. И двинулись на север бодрым маршем. А марши походствовать мы умели! Вот это дело мы любили. Это дело мы ценили. Ринат на попе извертелся со своими медицинскими штучками, и всякими экспериментами: восстанавливал он миф о "волчьем шаге", грамотном сочетании бега и ходьбы. Могли мы так, пришли к "консенсусу пехоты и беглецов" – хорошо маршировали. Но недолго! Пару суток могли жилы рвать. На кораблях зарядкой разминались исправно пять суток, время зря не теряли. Но теперь… ох, и мерзкая погода в Англии, "эх, погода, дождь и туман" – зато надежно и дышится легко. Под ногами не качает палуба, дорога хороша. Я впервые увижу Лондон! Это же Лондон! Там жили Мик Джаггер и Кит Ричардс, который "честь и совесть английского рок-н-ролла", и Пол Маккартни там жил – славное местечко. Может, на Тауэр гляну издалека, и на Лондон Бридж. Пока они целые, пока их легат Аматов не взорвал.
