— Да?
— Госпожа Дэр? — Посыльный в их рабочей униформе с красными полосками на жилетах, морщился от падающих на лицо капель.
— Это я.
— Вам посылка от господина Де-Норда.
— Я хотела бы отказаться.
— На вашем месте я бы подумал дважды, — грустно усмехнулся он, протягивая мне красивую коробку в алой бумаге, перевязанную золотистой ленточкой. — От таких посылок не отказываются.
— И сколько таких посылок вы сегодня доставили? — полюбопытствовала я, не торопясь принимать подарок.
— Не счесть, госпожа. Бал уже сегодня, работы поприбавилось, — не раздумывая ответил он, и все же впихнул мне коробку, торопясь уйти.
Кутая плечи в шаль, я проводила тоскливым взглядом посыльного, и осмотрев улицу, вернулась в дом, плотно закрывая дверь.
Тяжелая поклажа оттягивала руки, и я с громким хлопком опустила ее на маленький столик в прихожей, не решаясь заглянуть внутрь.
Почему такая тяжелая? Он прислал мне платье из кольчуги?
На мгновение представив себя в железной сбруе, я криво улыбнулась и открыла коробку, сразу же бросая взгляд на желтый конверт.
«Для моей личной фаворитки Кэтрин Дэр» — гласила надпись на обороте, написанная красивым витиеватым почерком.
— Ну как же, личной фаваритке. Сколько еще таких как я, господин Де-Норд? — Спросила сама у себя и сорвала восковую печать, вынимая короткое письмо.
«Сладкая Кэти, с нетерпением жду нашей встречи сегодняшней ночью. Обещаю, она станет для нас особенной. И я уже приготовил для тебя сюрприз! Не опаздывай. Твой Э.»
— Твой Э, — передразнила я, откладывая письмо и погружаясь в рассматривание самой посылки.
К моему облегчению, платье было не из кольчуги, а из дорогого и тяжелого шелка, что алыми полотнами струился вдоль линии ног. С черными кружевам по краям, открытыми плечами и низким декольте (кто бы сомневался). В комплекте шел жесткий корсет из кожи, сшитый из нескольких долей, и отороченный атласной лентой.
Не дурной вкус. Если бы я не знала, что он вампир, уверенно признала бы его ценителем моды, или того дальше — модельером.
Когда солнце уже было в зените, я полностью подготовилась, с трудом облачившись в тугой наряд, с безуспешными попытками прикрыть грудь.
Очень открыто, очень.
Но больше всего меня смущала голая шея, и покопавшись в маминой шкатулке, я отыскала черную ленту с крупной брошью в виде цветка, повязывая ее как ожерелье. Тугое ожерелье, которое нельзя будет прокусить незаметно.
Так то лучше.
Над макияжем сильно не старалась, лишь чуть подкрасила губы, чтобы не выглядеть совсем уж возмутительно на этом маскараде размалеванных девиц, и распустила волосы, что сами собой скрутились в локоны от влажности воздуха.
