В городе сером и одиноком
Мы утекаем единым потоком.
Тем же потоком мы едем обратно
Это единство порою приятно,
Hо вечерами, закутавшись в свитер,
Я ненавижу и холод, и Питер.
(Стихи Марии Карпеевой).
- Батюшки, - восклицаю я, - ты же всегда на "попсе" специализировался. Чего это тебя на бардов потянуло?
- Знаешь, - как всегда, не по-детски рассудительно отвечает он, "попса" - это на потребу дня, а барды - это для души, для меня. Для нас с тобой. Я думаю, что классика вечна, а всё остальное - от лукавого и только на время. В конце концов, Шульженко и Утёсов будут всегда, а Салтыкова и Апина лет через пять вымрут, как мамонты.
- Ты можешь назвать хоть одного человека, который сегодня слушает Шульженко?
Слушают-то как раз "попсу".
- Такие люди есть. Они не афишируют своих пристрастий, потому что боятся прослыть за чудаков. Почему-то считается, что нормальные люди - это те, которых большинство. А вполне вероятно, что как раз те люди, которых большинство считает чудаками, и есть нормальные, а все остальные...
- Будем ложиться?
- Ага.
Яшка наградил меня традиционным поцелуем в щёку, стал забираться под одеяло.
- Вась, а давай как вчера Бо с Кимом... только по-настоящему, - робко предложил ребёнок, намекая на сюжет просмотренного накануне фильма.
- Яшенька, пойми, это же неправильно... Hу и не совсем хорошо, что ли... - растерялся я.
- Знаешь, просто... просто я хочу всё в жизни попробовать, чтобы знать, - как всегда рассудительно заявил мальчишка. - И лучше бы мне это сделать с тобой, чем с кем-то другим.
Hикогда и ни в чём я не отказывал племяннику, а он не злоупотреблял моей безотказностью. Подумав, что может быть, так действительно будет лучше, я сдался. Яшка снял пижаму, и юркнул обратно в кровать.
***
Утомлённые ночными приключениями, мы крепко спали и не услышали, как отворилась входная дверь - вернулась с дачи Яшкина мама. Открытая склянка вазелина, раскиданное на кресле бельё и наши обнажённые тела, на которые падал пробивавшийся сквозь плотные занавески окон солнечный свет, красноречиво рассказали ей обо всём.
- Как ты мог сделать такое с моим мальчиком! Как ты мог! Подонок! Извращенец!
- не дав очнуться ото сна, она обрушилась на меня лавиной гнева. Убирайся!
Чтобы я сегодня же не видела тебя здесь! Чтобы я о тебе больше никогда не слышала! Hикогда!
Яшка испуганно забился в угол кровати, натянув на себя одеяло, а я понимал, что объяснять что-либо бесполезно. Моя невестка всегда славилась своим твёрдым характером, и если она говорит убраться, то лучше всего будет последовать её совету.
