, который мог обозначать какую-то должность, которой мы не знаем. Позже она появляется в документах времени Вабаллата; как это следует из надгробной надписи, Оденату он был пожалован тем же самым Вабаллатом.
Оденат — царь царей иранского типа и признанный alter ego, если только не возможный соперник римского императора на Востоке, провел большую часть своего правления за пределами Пальмиры, в борьбе с персами. В Пальмире во время его отсутствия (с 262 по 268 г. н. э.) он был представлен выходцем из пальмирской аристократии — полуиранцем-полуримлянином — Юлием Аврелием Септимием Вородом. Крайне интересен титул, который имел этот человек в Пальмире. Он был procurator (губернатором) и iuridicus (судьей) в соответствии с римской терминологией, и argapetes (военным губернатором) — в соответствии с иранской. Таким образом, делался упор на двойственный характер Пальмиры, о чем свидетельствуют вышеупомянутые титулы: иранский — с одной стороны, и римский — с другой, самого Одената и его представителя в Пальмире.
Я не буду больше говорить о темных годах, которыми завершился расцвет Пальмиры, о правлении Вабаллата, сына Одената, о регентстве его матери Бат Задбаи, более известной под именем Зенобия, или о разрыве с Римской империей. Как Вабаллат создал свою собственную империю, сравнимую с Сирией, Египтом и Малой Азией, и как Зенобия достигла всемирной известности — это все события, известные историку. Прежде всего караванная торговля была причиной развития Пальмиры; та же самая торговля создала караванное государство и караванную императрицу; и вовсе не каприз судьбы сделал Египет частью этого торгового комплекса, так как Египет находился в сфере торгового влияния Пальмиры на протяжении довольно долгого времени.
Но недолговечно было караванное царство Зенобии. Мы знаем, как оправилась Римская империя и как было восстановлено ее единство, как Аврелиан преуспел в захвате и разрушении Пальмиры и как в его триумфе шествовала караванная царица Зенобия.
Судьба Дуры в период кратковременного расцвета Пальмиры темна. Мы не знаем, как долго персы удерживали город, который они основательно разграбили и частично разрушили. Не знаем мы и того, занимал ли Оденат город во время своего победного похода вниз по Евфрату и восстанавливал ли какие-то памятники. Храм Пальмирским богам и некоторые памятники у главных ворот были, конечно, восстановлены после времени правления Александра Севера, однако точная дата неизвестна. С другой стороны — в Дуре не найдены монеты (за исключением двух монет Шапура) и надписи, датированные позднее 256 г. н. э. Это восстановление и возвращение, очевидно, продолжалось не очень долго. После победы Аврелиана над Зенобией и подавления тем же самым императором восстания в Пальмире римские солдаты Дуру никогда уже не занимали. Она оставалась безлюдной территорией между Римской и Персидской империями и стала частью пустыни. Когда Юлиан во время своего неудачного похода против Персии, предпринятого в тщетной надежде возродить римское правление на Евфрате, проезжал через Дуру, она уже лежала в руинах, а пустыня уже начала поглощать когда-то цветущее поселение. Пальмира значительно пережила Дуру, хотя после медленного заката она очень медленно стала возрождаться, и когда караванная торговля вновь оказалась в руках арабов, оказалась отброшенной в сторону. Она испытала изменчивость судьбы этой торговли: сначала — блеск, а затем — руины.
