) Дуры. Все эти факты позволяют мне думать, что в римский период двор храма Артемиды-Нанайи стал в каком-то смысле подменять собой площадь для народных собраний, агору. В этом меня убедили некоторые надписи общественного характера — посвящения сената и народа и «главы колонии» (главы тех, кто был гражданином римской «колонии» Европос), найденные во дворе храма. Являлся ли и храм в это время религиозным центром, мы не знаем.
Заманчиво было бы предположить, что эти изменения были связаны с появлением в Дуре римлян. Раскопки прошлого года показали, что большая часть северо-западной половины города в римское время была превращена в обычный римский военный лагерь с преторием, храмом, посвященным культу императора, «Марсовым полем» для военной подготовки, банями, казармами для солдат, домами для офицеров и т. д. Дальнейшие раскопки дадут об этом больше сведений. Поскольку скорее всего в этой части города изначально находилась «агора» — политический центр города в парфянское время, то естественно предположить, что во времена императоров, при которых произошла милитаризация города Дура (я имею в виду Септимия Севера, Каракаллу и Александра Севера), у жителей Дуры, ставшей теперь римской колонией, отняли их агору, превратив увеличенный и перестроенный храм Артемиды-Нанайи в штаб-квартиру колонии.
В любом случае, как мне кажется после раскопок прошлого года, милитаризация и сильная романизация северо-западных кварталов города — факты установленные. Милитаризация полностью изменила облик этой части города — этот факт тоже установлен в ходе наших прошлогодних раскопок. Одним из наиболее интересных результатов раскопок было обнаружение третьего женского храма, построенного в то же самое время, что и храмы Артемиды-Нанайи и Атаргатис, для жителей северо-западной части города. Он обнаружен в прекрасной сохранности и посвящен богине, чье греческое имя было Артемида, но кого семиты Дуры звали Аззанатконой. Ее культовые изображения почти такие же, как Атаргатис. Это обычный сиро-вавилонский храм с двумя наосами и театроподобным зданием, принадлежавшим женщинам — представительницам гражданской знати. Этот храм никогда не разрушали и не перестраивали, как это было с храмом Артемиды-Нанайи, но в римское время он уже не был женским храмом, так как здесь не обнаружено надписей позднее 117 г. н. э. Если в римское время это был по-прежнему храм, то он, конечно, уже не принадлежал женщинам, жившим в северо-западной части города. Он стал домом для мужчин — римских солдат, имевших в большинстве своем сирийское происхождение, которые, конечно, продолжали часто посещать храм и приносить пожертвования его великой богине.
