Что касается секса. Разве это условие? Я сама желала оказаться с ним в постели. Чтобы как раньше, его сильные руки нежно ласкали мое тело. Чтобы жаркие поцелуи обжигали кожу. Чтобы каждое нервное окончание откликалось, когда он будет во мне.
Я возбудилась. Стоило только представить, что мы занимаемся любовью. Я не спросила врача, можно ли мне вообще жить полноценной половой жизнью или это будет иметь какие-то последствия? Ведь в момент оргазма каждое нервное окончание вибрирует от напряжения. Придется выяснять самой. Смерть от оргазма не самая плохая смерть. Мысли невеселые, соответственно и шутки такие. Как бы все сложилось, не будь у меня опухоли? Кто знает…
Из сумочки раздалась мелодия телефонного звонка. Увидев, на дисплее экрана «мама», я хотела сбросить вызов, но в этот момент дверь открылась на водительское место сел Герман. Я помнила его предупреждение, что мою родительницу он не хочет больше видеть. Как отнесется Герман к тому, что она мне звонит?
— Поля, все нормально? — я не хотела его разозлить, поэтому сказала правду.
— Мама звонит. Я не знаю, что ей нужно.
— Ответь. — равнодушно бросает он, я вижу что не злится. Сбрасываю вызов и прячу трубку обратно в сумку. Не хочу ее слышать. Откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Им нужен отдых.
Какое-то время мы едем в тишине, каждый думает о своем. Как же хотелось пролезть в его голову и узнать его мысли. Несмотря на все те переживания, что свалились на меня в последнее время, сейчас мне было хорошо. Совсем скоро я увижу свою дочку, смогу обнять и прижать к себе. Машенька…
— Почему ты сбежала? — Герман не злится, я слышу в его голосе лишь интерес.
— Твоя жена была беременна. Я не хотела делать ей больно. Не хотела, чтобы ты разрывался между нами. Это решение мне непросто далось, на тот момент оно было единственно верным. — мне было интересно, кто у них родился, но я не решалась задать вопрос. Он никак не прокомментировал мой ответ, задал следующий вопрос:
— Чем ты занималась все это время?
- Пока могла, работала продавцом в небольшом продуктовом магазине. — Герман не смотрел в мою сторону, я могла тайком его разглядывать. Машенька похожа на папу. Конечно, дочка еще много раз изменится, но черногоровские волевые черты лица уже сейчас были заметны. И глаза у нее голубого цвета, как у отца.
Мне о многом хотелось его спросить, узнать, как эти дни вела себя Маша, но я боялась новой волны злости. Пока безопаснее отвечать на вопросы и ждать, когда Герман готов будет меня выслушать.
