— Так она, кроме меня, никого не привела.
— Сам ответил на свой вопрос, — вставила Лу.
Угрожающе сдвинул брови.
— О, сейчас начнется демонстрация силы. Милигран, мы пойдем, пока он дом не разнес.
— У него плохо с чувством юмора, Бродяга.
— С остальным тоже не очень.
— Что?!
— Ничего. Танцевать не умеет, музыку не любит, театр ненавидит. Пока, погодник.
И как побежала, и правильно, я ж, пока в запале, могу и сжечь ненароком.
Вещи взял и пошел следом.
— Замерзнешь, — запахнул её плащ надежней, ещё и в свой закутал. Мне мороз ничего не сделает.
— И почему мы полезли через горы, а не пошли по указателями "К Властелину"?
— Знаю я эти указатели, ловушки это.
— Но ты же к ним готов.
— Готов, а вот что ты их выдержишь, не уверен.
— Да я их как-то и не заметила в прошлый раз.
— Ты там была?
— Была. Туннель для тебя низковат, а для меня в самый раз, освещение есть, прохладно, но терпимо и безопасней.
— И что мы тогда в горы полезли?
— Ты настоял. Хотя вид на долину открывается красивый. Умела бы рисовать, запечатлила.
— Могу научить.
— Да?
— Да, вот вернёмся домой, выдам тебе мольберт и краски и буду учить.
Сам то я уже с десяток веков не малевал, но это детали, главное, чтоб со мной пошла, а там все хорошо будет.
— Вернёшься, посылкой отправь Грину, он мне передаст.
— Ты со мной пойдёшь!
— Нет!
Ногой можно было и не топать. Но не сдержался. Лавина, что погребла нас под тоннами снега, стала самой страшной за всю историю наблюдений.
— Бу, Му, Ду, Ко, Сво, ГАД!
Воздуха мало, а она еще орать умудряется. Нет бы поблагодарить, что ее собой закрыл, такой удар выдержал. И какое имеет значение, что я его и организовал. Сейчас укреплю окружающий снег, чтоб не рухнул, пока откапываться буду, в откапывании у меня опыт богатый. Вот семь-тринадцать считал, что в зыбучих песках помру, ничего, откопался, ему еще и ухо за такое выходку пришлось отрезать, так и рисует теперь себя на портретах без уха. Или вот десять-десять как раз меня снежной лавиной запугивал, сам потом в глубокой заморозке оказался в наказание, его триста лет назад разрешили разморозить, так теперь он не любит виски со льдом, да и прочие прохладительные напитки.
Под снегом тепло, так что вопли Лу, что околеет, не имеют под собой никакого основания. А вот что она проклинает тот день, когда встретила вислоухого осла в черном, никакого отношения ко мне точно не имеет. С моим опытом да сноровкой, да криками Лу, откопался быстро, пришлось Лу на веревке поднимать, не захотела она десять метров вверх ползти, лень на нее иногда нападает, то в таверне к лавке прилипла, теперь лезть отказывается. И что ее так наверх тянуло, тут ветер, потемнело и еще вверх идти и идти.
