Девочка подалась к ней всем телом, заговорчески щуря глаза.
— Нам нельзя появляться во дворце, пока энсеби не пригласит нас, — ответила Нен-Нуфер достаточно сурово, но напускной гнев не отпугнул Асенат.
— Энсеби ничего не узнает, и мой отец ничего не узнает. Мы пойдём туда, пока они будут вершить суд. Я только покажу тебе царский пруд, и мы побежим обратно. Ты ведь быстро бегаешь, да?
— Быстро, — кивнула Нен-Нуфер, но тут же спохватилась, поняв, что дала девочке ложную надежду. — Но мы не нарушим запрета и останемся дома. Ты покажешь мне царские лотосы, когда придёт время.
Она говорила совсем не то, что думала — в мыслях она уже рисовала себе пруд, скрытый за финиковыми пальмами. Быть может, лотос, оставленный ею в гробнице для царевича, рос именно там…
— Время уже пришло! — Асенат вскочила на ноги, но продолжала шептать. — Сейчас время суда, и даже стража отдыхает в такой час. Это здесь рядом, прямо за оградой. Отчего ты противишься?
Отчего противится? Если Асенат надо прятать лишь от её будущего супруга, то ей страшно встретить в стенах дворца двоих: царевича и Кекемура. Последний, может статься, в отместку за заступничество тут же выдаст их фараону. Хотя откуда ему знать о запрете…
— Ну же, скорее! Пока нас не позвали обедать!
Асенат всё рассчитала верно. Слугам было приказано не приближаться к пруду во время занятий. Здесь в тени они не нуждались в опахалах. И сейчас Асенат раскраснелась не от солнца, а от волнения. Сердце Нен-Нуфер сжалось от жалости — бедняжка просит о немногом, они ведь даже не приблизятся ко дворцу, а если заметят фараона и его свиту, то успеют убежать. Она с крыши успела изучить все тайные тропы царского сада.
И Асенат, видя колебания Нен-Нуфер, схватила её за руку и потянула за собой.
— Скорее!
Вместо ворот Асенат потащила её за пальмы к стене, которая здесь не была слишком высокой. Девочка подтянула к груди подол платья и перекинула ногу. Нен-Нуфер последовала её примеру. И вот две белые тонкие фигуры замелькали среди пальм царского сада.
— Только бы не выпустили собак! — шепнула Асенат на бегу, но на пути им встречались лишь павлины. От их крика закладывало уши, но Нен-Нуфер не могла отвести от дивных птиц взгляда.
— Идём! — Асенат недовольно дёрнула её за руку. — На женской половине они красивее, но сейчас мы туда не пойдём.
Наконец они добрались до пруда. Солнце играло на цветной плитке, и Асенат, опустившись на колени, принялась ловить ладошкой ускользающие светлые пятна.
