В номер никого не подселили, и она швырнула рюкзак на сдвинутые вместе полуторки. Если бы сестра была рядом, ничего подобного бы не случилось, а теперь надо попытаться поднять себе настроение, испорченное арабской выходкой. Она подключила планшет к гостиничной сети и послала родителям сообщение. С ней действительно, к счастью, всё в порядке. И завтра тоже будет всё хорошо. Она пойдёт в музей, о чём и написала родителям.
Незакрытый файл романа заставил Сусанну присесть в кресло у окна.
«Нен-Нуфер продолжала жить в пристройке вместе с прислужниками и храмовыми невольниками. Она помогала собирать целебные травы, иногда убирала пыльные помещения и даже стирала. Девушка не брезговала никакой работой, но ей почти ничего и не поручали, потому кожа её не огрубела, как у молчаливых невольниц, и не страдала от палящего солнца. Нен-Нуфер редко появлялась в самом храме. Только на великие праздники можно было заметить её в толпе прихожан. Но случалось такое, что она тайком пробиралась к Пентауру, когда тот спасался от тревожных мыслей в высокой башне храма. Она садилась у ног молодого жреца и подбирала оброненные свитки.
— Ты научил меня читать, Пентаур. Но я не понимаю значения написанного. Я, наверное, глупая?
— Нет, — отвечал тот, едва совладая с трепетом тела. — Ты умнее многих девушек Кемета. Просто есть тайны, открытые только жрецам.
Он брал из её рук папирусы и нёс в хранилище, но Нен-Нуфер продолжала сидеть на каменном полу, не желая уходить.
— Ты такой умный, Пентаур. Ты знаешь столько неведомых мне вещей. Это прекрасно обладать знаниями.
— Да, знания — это дар богов. Мудрость — это божественный свет, дарованный избранным. Я не знаю многих тайн, которыми владеют верховные жрецы и наш досточтимый Амени. Но и они не знают всего. Всё могут знать только великие боги. И земной бог, фараон.
Нен-Нуфер задумчиво смотрела в пол. Пентаур отодвинулся на циновке как можно дальше, чтобы даже краем одеяния не коснуться босых ног девушки.
— Наверное, он общается с Амоном лично.
— Ты о ком?
— О его святейшестве — да живёт он вечно.
— Земные связи фараона нам известны, о небесных же знают только боги да он сам.
В небе уже таяли звезды. Пентаур часто встречал рассвет, склонившись над столом. Только вот Нен-Нуфер давно должна была вернуться в пристройку. Мучительные и сладостные минуты её присутствия казались одновременно вечностью и мгновением. Он уже сполз с циновки и оказался в самом углу башни. Ранним утром Амени иногда поднимался к нему, и застань он его наедине с Нен-Нуфер, не достаточно будет слов, чтобы защитить её честь и свою собственную. Даже любовь не могла затмить его желания добиться высокого сана. Слишком долго он стремился к своей цели, чтобы одним махом разрушить многолетние труды, хотя порой её близость становилась настолько мучительна, что он готов был отдать всё за минуту счастья, которое можно найти только в её объятьях.
