– На работе читаю наряд–заказы и обеденные меню, – смущенно засмеявшись, проговорил я. – Не думаю, что они считаются.
Логан усмехнулся.
– Совершенно точно не считаются.
Я улыбнулся и вернул свое внимание к книгам. Взял «Остров сокровищ» и рассматривал знакомую обложку.
– В детстве эта книга была моей любимой.
– Возьми ее и перечитай.
– Хм… – Я покачал головой. Вряд ли я смог бы объяснить, что значила для меня эта книга, какие воспоминания из детства были с ней связаны. – Я… э–э…
Логан забрал книгу из моих рук и, схватив меня за локоть, повел обратно в спальню. Он забрался на кровать, одетый только в боксеры и очки, положил «Остров сокровищ» на мою подушку и похлопал по постели.
Он поправил свою подушку и, взяв с тумбочки другую книгу, улыбнулся.
– Всегда мечтал лежать в постели с мужчиной и просто читать, – тихо сказал он. – Заурядная фантазия, знаю.
Я улыбнулся и, забравшись на постель, поцеловал его в губы.
– Какой же ты зануда. – Взяв книгу, я улегся рядом с ним. Он застенчиво улыбнулся и открыл книгу, и следующие несколько минут молча читал. Я же крутил книжку в руках.
– Если не хочешь, мы можем не читать.
Я посмотрел на него, потом вернулся к закрытой книге в руках.
– Не в том дело… просто… просто эта книга…
Я замолчал. Не очень–то комфортно было обсуждать ту часть моей жизни.
Логан закрыл книгу и положил ее на кровать.
А потом выкинул загадочную штуку – забрал книжку у меня из рук, открыл первую страницу и начал читать.
Вслух.
Точно так же, как делала мама.
Голос его лился нежно и мелодично, отчего акцент звучал еще приятнее.
Я приткнулся к нему под бок и, наблюдая за ним, слушал. Он словно загипнотизировал меня.
Прочитав полностью первую главу, он прервался и посмотрел на меня. Я улыбнулся и мягко проговорил:
– Мама читала мне эту книгу.
Из сидячего положения он соскользнул вниз и улегся на бок ко мне лицом. Прижал книгу к груди, а другой рукой коснулся моей щеки. Он не любопытствовал, не настаивал на ответах. Он просто смотрел на меня.
– Каждый вечер она читала мне несколько страниц, – поведал я. – Эта книга была моей любимой.
– О, Брэнт, – прошептал он.
В его глазах виднелось беспокойство. Никакой жалости, никаких сомнений. Наверно, поэтому я ему и рассказал. А, может, по какой–то другой причине. Может, в глубине души мне хотелось, чтоб он знал.
Как бы то ни было, сомневаться желания не было. Я просто продолжил рассказ.
– У меня было обалденное детство. Я был обычным ребенком, хорошо учился в школе, занимался спортом. Перешел в старшую школу, и у родителей имелись высокие ожидания. Ну, знаешь, насчет футбола, оценок… колледжа… – Я вздохнул. – Понимаешь, я всегда считал, что родительская любовь безоговорочна. Всегда думал, что они будут любить и поддерживать меня, несмотря ни на что… но когда мне исполнилось пятнадцать, я сознался им в своей гомосексуальности, – тихо закончил я. – Насчет безоговорочности я ошибался.
