«Ясно… Я ведь не убивал тебя, а лишь подключился к твоему мозгу, перенимая управление телом. Понятно… при падении, нас приложило головой, и, я получил тяжелые повреждения, как и ты. Контроль вернулся к тебе, но, как ты планируешь выжить? Мы ранены, вокруг полчища голодных, безумных тварей, и, этот ублюдский Маг тоже где-то рядом.» - Дмитрий понимал, что спасения нет, одна случайность погубила не только его, но и пса, что верой и правдой служил ему своим телом, как сосудом для него. Теперь же – это должно быть, конец, но Хапнуэль всё толкает плечом камень, и толкает. Неужели не понимает, что с такими повреждениями долго не живут?
«Спасти… Я… Тебя…» - прозвучало эхом в голове Паразита, а после пёс вместе с камнем вывалился в просторный, серый зал, где на небольшом выступе, в окружении четырёх статуй в балахонах, стоял старинный саркофаг. Не обращая на опасливые возгласы своего пленителя, Хапнуэль, с трудом, но дошёл до него, и, проигнорировав свои инстинкты вместе с Димой, ударил лапой по его каменной крышке, прямо под взрыв позади, выпуская Нечто в сей мир. «Ты – жить… А я уходить…» - печально подумал пёс, адресуя свои мысли Паразиту, и, упал на холодный, каменный пол подле открытого саркофага.
«Но я ведь забрал твоё тело! Зачем!?» - недоуменно спросил тот, и получил ответ, который поразил его до глубины души, ранив само, крохотное, сердце Червя.
«Ты дать возможность… Видеть мир… Вкусно кушать… Я отплатить тебе… Прощай…» - было последней мысле-передачей для Горбунова, а после веки Хапнуэля сомкнулись навсегда.
Позади, пока что стоящего, Хапнуэля, стоял огненный Маг, что был невероятно зол, но стоило тёмной энергии выйти наружу из-под крышки саркофага, как тот остановился на месте, с ужасом наблюдая за происходящим. Хуже и быть не может, эта дурная псина выпустила Его наружу… Нужно выбираться отсюда, как можно скорее, и, молить о помощи у Владыки с его Покровителями. Но, ступив пару шагов назад, упавшее тело пса, вдруг затряслось, а после начало подниматься на, явно сломанные, лапы. Тёмная дымка, что выходила из саркофага, закружила вокруг Хапнуэля, и, тот неистово зарычал.
«Смертный, что вломился в мою обитель, пробудил Великого Ардезула ото сна, и, не преклонил перед ним колен – должен умереть!» - его глаза вспыхнули фиолетовыми огнями, а шерсть стала темнее самой ночи. Кости, казалось, ожили, и нелицеприятно зашевелились, громко хрустя. Когти покрылись жёлтым налётом, удерживая тёмно-зелёный дымок вокруг пальцев. Хребет, пару раз хрустнув, разорвал плоть, и, проступил на поверхность. Слюна, что вытекала из открытой пасти, разъедала даже зачарованный, рунный, монолитный камень. «
