Мягко шуршала бумага, скрипело кресло, время от времени гудел принтер, выдавая очередную распечатанную страницу.
Колючий шерстяной плед — красный в чёрную клетку — грел колени. Рядом с диваном аккуратно стояли мои кожаные лодочки.
— Почему вы мне помогаете?
Молох притворился, что не услышал.
— Ваш отчёт, — он положил на край стола лист формата А4. — Подпишите. Танатос обязательно захочет взглянуть. Официально всё прошло по плану.
«Он нарушает закон. Совершает должностное преступление. Ради меня».
Я поставила на подлокотник кружку с горячими братскими пожеланиями и обула туфли. Молох снова занялся документами, но меня не покидало ощущение, что он лишь изображает кипучую деятельность, а в реальности внимательно прислушивается к каждому шороху.
«Что если его помощь не бескорыстна?»
Хотелось спросить прямо, но я не решалась. Склонилась над столом и подписала отчёт, не прочитав. Молох тут же убрал бумагу в верхний ящик.
— Мне жаль, что так вышло, — я старалась не думать о случившемся, иначе руки начинали трястись.
— Пейте лекарства и избавьте меня от вида очередной истерики.
Что ж. Больше в кабинете начальника мне делать было нечего. Не без облегчения я закрыла за собой дверь и направилась по коридору, тёмному и пустынному в это время.
В сердце клубком свернулось дурное предчувствие.
Спустя несколько дней я получила первую неприличную записку.
Глава 10
Цвета были тусклыми, звуки — приглушёнными, и он чётко осознавал, что спит и что образы, мелькающие в голове, на самом деле воспоминания.
Сверкающие молнии разбегались по небу бесшумно. Беспощадный, апокалиптический шторм заставлял море кипеть, но слышался, как гул из прижатой к уху ракушки, хотя в реальности — он это прекрасно помнил — от грохота волн сотрясались стены.
Ветер швырял в лицо солёные брызги. Молох стоял в окне и словно сквозь мутную плёнку видел, как на маяк обрушивается мощнейший водяной вал, а наверху, в световой камере, в блеске вращающегося фонаря, появляется знакомая тёмная фигура.
Смотрит в его сторону. Прямо на него.
«Поговорим, братишка?»
— Что ты, Смерть побери, устроил?! — В тот день Молох с трудом слышал себя за рёвом ветра, но во сне крик раздавался в абсолютной тишине.
Они стояли на смотровой площадке, и синие волосы Росса напоминали щупальца Кракена.
— Что устроил? — переспросил брат и, оскалившись, развёл руки. — Конец света, как видишь.
Сильнейший удар сотряс маячную башню: гигантская волна разбилась о металлическое ограждение, и их обоих окатило водой. Молох едва удержался на ногах. Росса швырнуло в стекло фонарного отсека, и жнец захохотал, как в припадке.
