Он замолчал, по-прежнему глядя перед собой.
— Это значит, теперь ты сможешь управлять не только воздухом, но и водой?
Альгидрас устало провел рукой по волосам, подергал край размотавшейся повязки.
— Думаю, да. Я смог вытащить из воды тебя, хотя ты уже ушла на глубину и вода была студеная. После меня ранили на корабле, и я упал за борт, но не утонул. А должен был бы.
Я вспомнила эту историю. Тогда я еще волновалась о том, что должен был чувствовать Радим, оставив раненого побратима в воде. А теперь оказывается, что тому ничего не грозило.
— То есть ты теперь не можешь утонуть? Хотя бы теоретически?
— Теоретически? — наморщил лоб Альгидрас.
— Я имела в виду, может ли случиться так, что ты утонешь?
Он помотал головой:
— Нет. От воды я точно теперь не умру.
«С ума сойти!»
— А что насчет огня? — спросила я.
— А что с ним?
— Ты разжигал костры из мокрых веток весь путь до Каменицы!
Альгидрас скроил такое лицо, будто у него случился приступ зубной боли.
— Ну? — я уперла руки в бока.
— Ну, вы же мерзли, — невпопад ответил он.
— Я не спрашиваю тебя, почему ты это делал. Я спрашиваю, как?
— Не знаю. Правда, — добавил он, увидев мой скептический взгляд. — До того я не пробовал, надобности не было. А тут взяло и получилось. Я… просто захотел, и все.
— Обалдеть! — не удержалась я. — А ты не мог захотеть, чтобы дождь прекратился?! Мы неделю грязь месили!
— Да если бы я знал, что получится, неужели, думаешь, не захотел бы?! — с досадой воскликнул Альгидрас.
— Ну не знаю. Ты у нас явно любитель трудностей. Может, ты всю дорогу искренне такой погодой наслаждался.
Альгидрас посмотрел на меня с укором.
— Почему тебе повинуется святыня Алвара? — спросила я.
Мне было очень интересно, признается ли он, что в монастыре в нем появился огонь.
— Не знаю. Может, оттого, что Алвар близко?..
«Не признался. Что и требовалось доказать. Ладно, вернемся к Деве».
— Ты сказал, что Дева в Свири. Она хранит свирцев как род и Миролюба как главу рода. Кстати, почему Миролюб, а не князь?
— Спроси у него, как пластина с заговором попала к нему. Я не знаю.
— Получается, что святыня хранит любого жителя княжества?
— Святыня хранит только главу рода, остальным она позволяет быть подле себя.
— Но почему ты думаешь, что она до сих пор в Свири? Ведь Миролюб или его ли дядька, или тот, кто был до этого самого дядьки, могли сто раз перенести Деву на другое место. Стремна — не единственная река в княжестве!
— Миролюб, положим, не мог.
— Почему?
