— Он не сделает ничего, что может нам навредить, а попытка воевать — самый безрассудный из способов! — огорошила рассудительностью.
Я было рот открыл, желая кое-что уточнил, но ожил мой телефон. Лёгок чёрт на помине! «Юсупов».
— Да? — в трубку, не сводя глаза с его дочери.
— Для тебя есть часть дани, — бросил Юсуп, и назвал адрес, где меня ждал. Недалеко, в окраине города, в районе заброшенного завода.
Моё сердце громыхнуло волнительным ударом. Для меня… часть дани. Я покосился на Карима:
— Завтра к ужину будь в загородном доме, — вставал из-за стола. — С невестой знакомиться будешь! — специально для ушей старшей Юсуповой и для мозгов сына, чтобы не думал, что я дам слабину.
— Если ты такой размазня, пусть тебя обе развлекают и верёвки вьют.
Карим не посмел бы мне сейчас перечить. Особенно в этом вопросе. Он у меня остался один. Единственный наследник, и у нас многоженство разрешено!
— Со мной прокатиться не желаешь? — нарочито въедливо изучал сына. Карим мотнул головой:
— Я не буду марать руки, — он явно догадался, что у меня намечался жаркий и кровавый вечер.
— Разговор не окончен, — уже несколькими шагами за пределами стола, я ткнул пальцем в притихшую девчонку. — У меня есть вопросы, и ты дашь ответы!
POV Хан
На точку приехал ко времени, естественно не один. По дороге к нам присоединились ещё несколько тяжёлых машины, забытых по завязку парнями.
Если началась война, тут не до дешёвых пантов и дело не только в Шакалах Юсупова. Если бы хотели устранить только его, меня бы и мою семью не тронули, но раз пошли на такой шаг, значит рыли могилу нам с Юсуповым обоим. И я не смерти боялся, а оказаться вне игры перед тем, как найду тех тварей, кто осмелился на подобную наглость. А, стало быть, теперь за выживание особенно думал.
Не доставлю такой радости — сдохнуть первее их!
Мы прошли за двумя парнями, встретившими нас перед первыми строениями заброшенного завода. Они нас молча проводили к основному блоку — огромному полуразрушенному зданию с цехами. Стены в дырах, окна побитые, скол усеивал пол, бетонные полы раскурочены, оставшееся оборудование разбито в хлам.
— Это Назар, — вместо приветствия кивнул на висящего мужика Юсуп. На руках наручники, они в свою очередь на крюке. Полуобнажён, в кровищи как лицо так и тело, но в глазах нет страха. Они наполнены ненавистью и презрением.
