Непримиримые 2 | страница 2
Твари!
Но я узнаю…
Лишь ближе к утру все расходятся и разъезжаются, оставляя меня на пепелище жизни. Поднимаюсь с земли. Бл***, нужно где-то перекантоваться. Варианты вроде найти можно, но что делать с домом… и мамой?
Пожарники напоследок сказали, что приедет эксперт, оценит случившееся, вручит заключение. Если что, подадим на возмещение ущерба по страховке. Хотя сомневаюсь. Вряд ли за поджог нам что-то перепадет.
Где жить и на что?
Пинаю воздух и вскидываю глаза к небесам — вот же гребаная полоса!
— Игнат, — раздается голос Юлии Степановны. Устало оборачиваюсь. Бабушка Ирки мнется на своей территории: — Ступай к нам, — кивает на дом.
— Да я в город, — неуверенно бормочу, но еще плана точного по дальнейшим действиям нет.
— Не глупи, — в разговор вклинивается Григорий Михайлович. Дед стоит на ступенях веранды, позади него замирает недовольная Ирка. Нахохлена, словно воробей. Глядит с мрачным подозрением. — Куда собрался? — по-отцовски строго и в то же время рассудительно продолжает сосед. — К нам давай. Мать поправится, вот тогда и решите, что да как. А пока у нас побудешь. Дом небольшой, но мы разместимся… как-нибудь.
— Спасибо, — уже было собираюсь отказаться, но вдруг, словно обухом по голове — Ирка же будет рядом! — Это так… мило с вашей стороны, — стараюсь не переигрывать, выражая алчную признательность. Нахожу глазами Королька, она краской заливается и затравленно отступает, а мне это сил придает. Криво улыбаюсь. — Вот что значит настоящая семья… Большая, дружная…
Девчонка театрально закатывает глаза. Тряхнув головой, порывисто скрывается в доме.
— Пойдем, — машет Юлия Степановна, — покушаешь, спать ляжешь…
— Спасибо, — улыбаюсь благодарно, когда передо мной на столе оказывается тарелка с бутербродами и чашка чая. Вот кого-кого, а бабулю и деда Ирки всегда очень уважал. Проскурины мне казались нереально красивой и правильной парой. Как в сказках. «И жили они долго и счастливо». Никогда не слышал ругани, брани. Милые, очаровательные, готовые помочь всем и каждому. А еще они мне нравились тем, что в отличие от других соседей не держали живности. Не уверен, но вроде аллергия у кого-то из них.
Жаль, что их дочь умерла…
— У нас три комнаты и зал, — начинает рассуждать бабушка, пока жую, что дали. Трапезничаю неторопливо, поглядывая по сторонам и слушая монотонную речь соседки. Королька не видно. Полагаю, у себя в комнате. — Наша с Григорием комната, Сергея, Ирины, ну и зал… Можно на диванчике… — прорезается сквозь мысли голос Проскуриной. Даже смешно становится. Я и на стандартном диванчике-книжке? Если только сложиться в три погибели… Да и… на кой хер мне диван, когда выше этажом постель… теплая, уютная, большая… с девушкой в придачу.