— Да что с тобой происходит!? — кричит он мне прямо в лицо, но я не воспоминаю его крик всерьёз, полностью поглощённая злобой. Значит, я терплю все унижения, издевательства, изнасилования из-за выдуманных ревностей и измен, а сам он кувыркается с кем попало? — Сядь и сиди!
Кричит и целует меня, пытаясь успокоить. Грубо, властно, проникая языком в рот, вырисовывая различные пируэты, и лишая меня возможности дышать. Бью кулаками его в грудь и заставляю его отпрянуть от меня.
— Я не буду сидеть на том столе, на котором ты трахаешь всяких баб, — выплёвываю и спрыгиваю со стола, одёргивая юбку, и смотря Доминику в глаза. Что ты на это скажешь, а? Только его рот открывается, как его перебивает голос секретарши по селектору, которая оповещает, что прибывали партнёры из Японии и ему срочно нужно явиться в конференц-зал.
Но вместо того, чтобы выйти из кабинета, он снова впивается в мои губы, жадно терзая, а после отстраняется, разворачивается ко мне и говорит:
— Вернёмся к этому позже, — звучит безапелляционно, — Пошли.
Выбора не было, и я поплелась за ним, чтобы не оставаться в этом кабинете. Сама не заметила, как ноги довели до конференц-зала, следуя за Домиником. Войдя, Форд предупредил, что я буду простым наблюдателем и посадил меня на противоположный край стола. Хоть и не смотрела на него, но чувствовала, как он прожигал меня взглядом насквозь.
Я не понимаю себя. Почему я так отреагировала на его любовницу? Я же и так знаю, что иногда он ходит на сторону, потому что бревно в постели ему не нужно. Но почему именно сейчас так больно? Не удивлюсь, если это всё гормоны. Но скорее всего нет. Это была даже не ревность, а вспышка гнева от нашего неравенства. Доминик постоянно упрекает меня в моих изменах, которых нет, но сам крутит романы со всякими секретаршами. Разве это справедливо? Главное, я получаю за всё сполна, хотя ничего не делала, а он… Он отрывается за нас двоих, ещё и остаётся безнаказанным. Читай на Книгоед.нет
Устала. Только начала идти к цели, как уже опускаются руки. Что опять делать? Снова сбежать? Он найдёт, вернёт и тогда точно убьёт собственными руками.
Меня кто-то трясёт за плечо, и я поднимаю голову, встречаясь взглядами с Домиником. Он взглядом приказывает мне встать и идти за ним, что я и сделала. Плелась за ним как заключённая, смутно понимая, что делать дальше. Остановились у лифта, и уставила вниз, в окно, пока не услышала голос диктора из телевизора, висящего на стене.
