– Посидите скромно без меня, а завтра будет всё остальное.
– А подарки?
– Скажи и получишь подарки сегодня. Думаю, Жанна, Рай, Мэрион и Майко возражать не станут.
– Ага, а завтра что?
Элоди лукаво улыбнулась.
– Имей в виду: свой я тебе отдам только завра.
Пришлось смириться. Молодая женщина практически никуда не ездила (прогулки в Кьел за покупками и для развлечения меня и Колина не считаются), так что если уж она собралась на раут, тем более светский, надо её отпустить. Не может же Элоди из-за моего каприза сидеть в четырёх стенах! Колин и тот с пониманием отнёсся к маминой идее «поехать на бал».
Дверь тихонько стукнула, впуская в тренировочный зал леди Кастер. Тоненькая фигурка в длинном чёрном платье (задумка Элоди: одеться в одинаковые простые наряды, не отвлекающие от занятий и уравнивающие нас друг перед другом) привидением проплыла мимо нас.
– Доброе утро, – поздоровалась девушка, старательно пряча осунувшееся лицо за длинными волосами.
– Доброе, – кивнула Элоди. – Вы хорошо себя чувствуете?
– Да. Я… плохо спала ночью.
– Я тоже, – вздохнула я.
Индия вздрогнула, как-то странно глянула на меня.
– Может, вам обеим дать настойку от бессонницы? – предложила молодая женщина.
– Ага, желательно покрепче, – пошутила я, и мы приступили к занятию.
Во-вторых, не прошло и часу, как в дверь культурно постучали и, не дожидаясь ответа, отворили. Индия как раз пыталась повторить фокус с огненным шариком, Элоди её корректировала, я сидела на низкой скамейке спиной к входу и тоскливо наблюдала за неловкими движениями леди и отточенными жестами наставницы. После стука мы коллективно обернулись, и Лоуридж замер на пороге, встреченный тремя удивлённо-вопросительными взглядами.
– Доброе утро, дамы. Не помешал?
В глазах Элоди ясно читалось «ещё как!», но на губах уже распустилась вежливая улыбка.
– Нет. Девочки, перерыв десять минут.
Индия опустила вытянутую руку, тряхнула кистью, гася алые искры. По лицу молодого человека пробежала тень мимолётной… неприязни? Я моргнула, однако Лоуридж уже надел привычную маску сдержанной благожелательности, которую очень легко принять за настоящую.
Как же Элоди с ним общается?! Как можно нормально разговаривать с человеком, зная, что ему противен твой род деятельности и, вероятно, за компанию и ты сама? Зная, что к тебе обратились только с крайней нужды, наступив себе на горло, и теперь вынуждены фальшиво улыбаться и разбрасываться красивыми речевыми оборотами при каждой встрече, в глубине души мечтая никогда тебя не видеть?
