Талия прижала ладони к ушам и зажмурилась.
Мама крепче обняла нас обоих.
Мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать отцовских мучений, но если ему придется терпеть боль, я, по крайней мере, должна вытерпеть это.
В соседней комнате стало тихо.
Беспокойство грызло меня изнутри. Что, если молчание значило, что отец потерял сознание? Или ещё хуже.
Дверь со скрипом отворилась.
Мать напряглась.
Гроул завёл отца внутрь.
Он едва держался на ногах, и без стальной хватки мужчины упал бы.
Фальконе поднялся со стула.
— Вы закончили?
Гроул кивнул. Он вывел отца на середину комнаты и отпустил.
Отец упал на колени.
Гроул смешался с фоном, когда Фальконе встал перед отцом.
— Ты сильно разочаровал меня, Брандо. Мне на самом деле очень жаль. Ты должен был подумать о своей семье, прежде чем решил поиметь меня.
Отец кашлянул, потом прохрипел.
— Не... не наказывайте их за мои…
Фальконе не дал ему закончить фразу. Он повернулся спиной к отцу.
— Гроул, — сказал он.
Гроул вышел вперед, ожидая приказов.
Он собирался убить моего отца, не иначе.
— Ты молодец, Гроул. — Фальконе широко раскрыл рот. — Вот почему у меня есть для тебя подарок.
Гроул стоял неподвижно, истекая кровью и потом, с холодными и пустыми глазами, будто за ними ничего не было, темная пустота поглощающая все вокруг.
Я вздрогнула.
Не помню, чтобы его взгляд был таким ужасным на вечеринке. Убийство и увечья, должно быть, вытащили монстра на поверхность.
Отец покачал головой.
— Ты не можешь!
Я вздрогнула.
Гроул едва взглянул в его сторону, но потом его глаза нашли меня, и не двинулись дальше.
Боже на Небесах, помилуй.
Г Л А В А 5
К А Р А
— Я могу, и я сделаю это, — Фальконе кивнул в сторону захватчика отца, и тот ударил его кулаком в живот, отчего он захлебнулся и закашлялся.
Фальконе развел руками.
— Ты был хорошим солдатом и заслуживаешь награды.
Он указал на меня, и я подумала, что мой мир рушится. Я видела, как моя жизнь ломается прямо на моих глазах.
Но потом всё стало намного хуже.
Палец Фальконе переместился с меня на сестру.
Глаза Гроула метнулись к ней.
— Это твой выбор.
— Нет! — закричала я, отрываясь от своей защиты.
Однако моя новообретённая свобода была недолгой, когда его ладони схватили меня за руки, оставляя синяки.
Я вздрогнула от боли, пронзившей моё тело.
Талия застыла от страха и потрясения.
— Пожалуйста, — сказал отец, сложив руки в умоляющем жесте. — Они невиновны. Накажите меня, но не причиняйте им вреда.
Фальконе едва взглянул в его сторону.
