Я закрыл глаза, вспомнив то, как мы сегодня вошли в клуб, Мэй с гордостью держала в руках снимок сонограммы. Улыбалась. Если бы она узнала о Лиле, это повергло бы ее в отчаянье. Я не сомневался в том, что она ни о чём не подозревала; Мэй всегда всё мне рассказывала.
Так и не найдя нужных слов, я обнял брата за плечи и прижал к себе. Я поцеловал его в голову и услышал глубокий вздох. Когда он поднялся, в глазах у него стояли чертовы слезы.
— Пару дней назад мы ездили в больницу на анализы. Врачи считают, что Ли не сможет выносить ребенка, слишком много травм от…, — окончание фразы так и повисло в воздухе.
— Культа, — закончил за него я, на этот раз без запинки.
Кай сделал еще пять глотков бухла и кивнул.
— Да. Мою сучку изнасиловала орава ублюдков, и теперь из-за этих мразей я в ближайшем времени не стану отцом. Хуже всего то, что Ли не станет мамой, — он грустно усмехнулся. — Она была бы чертовски хорошей мамой, Стикс. Такой охренительно доброй и чистой, понимаешь?
От того, с какой, бл*дь, горечью он это сказал, мне показалось, будто что-то со всей дури вонзилось мне в живот. Кай наклонился вперед и провел рукой по своим длинным светлым волосам.
— Помимо кучи прочего дерьма, у нее слишком много рубцовой ткани от группового изнасилования. Чтобы это исправить, и чтобы у нее вообще появился хоть какой-то шанс когда-нибудь иметь детей, необходима операция. Но даже тогда этого может никогда не произойти. В лучшем случае, у нее появится лишь слабая надежда на чертов шанс. На следующей неделе она ложится в больницу, потому что все еще цепляется за эту надежду, понимаешь? Она все еще хочет, чтобы у нас была возможность стать родителями, даже если этого, по всей вероятности, никогда не произойдёт.
У него из груди вырвался сдавленный звук.
— Говорит, что все равно хочет сделать это для меня. Чтобы я мог стать отцом, как того заслуживаю. Иметь сына, который продолжит мой род… Господи…
Кай сделал еще глоток и покачал головой.
— Все эти врачи и медсестры так смотрели на меня и мой патч, словно это я виноват в том, что с ней стало. Клянусь, мужик, всего одно гребаное слово, и я перерезал бы им всем глотки. Лила чуть руку мне не сломала, пытаясь меня успокоить.
Я хлопнул его спине. Кай снова засмеялся. Чертовым надломленным, отчаянным смехом.
— Просто, как только я подумаю, что мы избавились от этих отморозков из культа, они снова возвращаются в нашу жизнь. Эти твари словно герпес — хрен убьёшь.
