— Хармони?
Я подпрыгнула от неожиданности, услышав низкий, надсадный хрип Райдера.
Отодвинув от себя поднос, я снова опустилась к щели в стене и положила голову на руки.
— Я здесь.
С такого близкого расстояния я снова услышала хрип Райдера. Я поморщилась, понимая теперь, почему его голос казался таким искажённым. Его подвергали ежедневным наказаниям. Жестоким.
— Кто это был? — спросил Райдер. — Тот… кто к тебе приходил?
— Его зовут брат Стефан, — ответила я. — Он мой друг.
Райдер некоторое время молчал. Я повернулась ухом к зазору в стене, испугавшись, что он потерял сознание, как вдруг Райдер спросил:
— Он здесь, чтобы о тебе заботиться?
Обрадовавшись, что он в порядке, я ответила:
— Да. Он вместе с сестрой Руфью заботится обо мне. Они защитили меня от того, от чего им не следовало меня защищать.
Я замолчала, размышляя, а стоит ли мне рассказывать что-то еще. Но вдруг поймала себя на том, что добавляю:
— Они наказаны. Живут в соседней камере, но в наказание им поручено убирать и обслуживать этот тюремный блок. Они приносят мне еду и одежду. Ты по нескольку раз в день будешь слышать, как они входят и выходят из моей камеры.
— Они наказаны за то, что тебя защищали?
— Да.
Из его камеры снова раздались шорохи.
— Тебе больно.
Ответом стал резкий вдох Райдера. У меня в крови начал закипать, клокотать гнев, который я так долго сдерживала. Райдер молчал.
— Да, — ответил, наконец, он. — Мне больно.
Я сжала кулаки. Снова кто-то страдал.
— Что они с тобой делают? Почему?
Я насчитала четыре глубоких вдоха и выдоха Райдера, затем он произнёс:
— Они меня избивают.
Я закрыла глаза и покачала головой.
— Они дают мне минимум еды и моют меня, только чтобы на следующий день начать всё по новой. Они пытаются меня сломить.
— Райдер, — прошептала я, не зная, что сказать.
Я услышала, как по крыше камеры забарабанил дождь. Подняв голову, я взглянула на крошечное окошко, расположенное в самом верху дальней стены. Небо потемнело, и из серых туч падали крупные капли дождя. Уставившись на окно, я мысленно вернулась к тому, что недавно объявил Пророк. Ритуал Дани Господней. Представив себе всю ту грязь, которая будет твориться в том зале… боль и страдания женщин, которых будут насиловать охранники и последователи, я содрогнулась от отвращения.
Я прокляла тот день, когда Пророк Давид создал Священное Писание, в котором одобрялись такие вещи. Я прокляла тот день, когда в своих посланиях он открыл людям, что окаянные сестры Евы должны божественно очищаться самыми безупречными из избранных им людей… очищаться с помощью специального ритуала с восьмилетнего возраста. Каждый раз, когда я читала наши священные книги, меня буквально раздирала ярость.
